Одиссея Песнь шестая

Предыдущая >>> Оглавление <<< Следующая

Так отды­хал мно­го­стой­кий в беде Одис­сей бого­рав­ный,
Сном и уста­ло­стью тяж­кой сми­рен­ный. Пал­ла­да Афи­на
Путь свой напра­ви­ла в зем­лю и в город мужей феа­кий­ских.
Жили в преж­нее вре­мя они в Гипе­рее про­стран­ной

    Ὣς ὁ μὲν ἔνθα καθεῦδε πολύτλας δῖος Ὀδυσσεὺς
ὕπνῳ καὶ καμάτῳ ἀρημένος· αὐτὰρ Ἀθήνη
βῆ ῥ᾽ ἐς Φαιήκων ἀνδρῶν δῆμόν τε πόλιν τε,
οἳ πρὶν μέν ποτ᾽ ἔναιον ἐν εὐρυχόρῳ Ὑπερείῃ,

5     Невда­ле­ке от цик­ло­пов, сви­ре­пых мужей и над­мен­ных,
Силою их пре­вы­шав­ших и гра­бив­ших их бес­пре­стан­но.
Под­нял феа­ков тогда и увел Нав­си­фой бого­вид­ный
В Схе­рию, вдаль от людей, в труде свою жизнь про­во­дя­щих.
Там он город сте­на­ми обвел, постро­ил жили­ща,

    ἀγχοῦ Κυκλώπων ἀνδρῶν ὑπερηνορεόντων,
οἵ σφεας σινέσκοντο, βίηφι δὲ φέρτεροι ἦσαν.
ἔνθεν ἀναστήσας ἄγε Ναυσίθοος θεοειδής,
εἷσεν δὲ Σχερίῃ, ἑκὰς ἀνδρῶν ἀλφηστάων,
ἀμφὶ δὲ τεῖχος ἔλασσε πόλει, καὶ ἐδείματο οἴκους,

10     Хра­мы воз­двиг­нул богам и поля поде­лил меж­ду граж­дан.
Керой, одна­ко, сми­рен­ный, уж в цар­ство Аида сошел он,
И Алки­ной там царил, от богов свою муд­рость имев­ший.
В дом-то к нему и пошла сово­окая дева Афи­на,
В мыс­лях имея сво­их воз­вра­ще­нье домой Одис­сея.

    καὶ νηοὺς ποίησε θεῶν, καὶ ἐδάσσατ᾽ ἀρούρας.
ἀλλ᾽ ὁ μὲν ἤδη κηρὶ δαμεὶς Ἄϊδόσδε βεβήκει,
Ἀλκίνοος δὲ τότ᾽ ἦρχε, θεῶν ἄπο μήδεα εἰδώς.
τοῦ μὲν ἔβη πρὸς δῶμα θεά, γλαυκῶπις Ἀθήνη,
νόστον Ὀδυσσῆι μεγαλήτορι μητιόωσα.

15     В спаль­ню пре­крас­ной построй­ки она под­ня­ла­ся, в кото­рой
Дева спа­ла, на бес­смерт­ных похо­жая ростом и видом,
Милая дочь Алки­ноя, феа­ков царя, Нав­си­кая.
Там же двое при­служ­ниц, кра­су от Харит полу­чив­ших,
Спа­ли с обе­их сто­рон у запер­той две­ри бле­стя­щей.

    βῆ δ᾽ ἴμεν ἐς θάλαμον πολυδαίδαλον, ᾧ ἔνι κούρη
κοιμᾶτ᾽ ἀθανάτῃσι φυὴν καὶ εἶδος ὁμοίη,
Ναυσικάα, θυγάτηρ μεγαλήτορος Ἀλκινόοιο,
πὰρ δὲ δύ᾽ ἀμφίπολοι, Χαρίτων ἄπο κάλλος ἔχουσαι,
σταθμοῖιν ἑκάτερθε· θύραι δ᾽ ἐπέκειντο φαειναί.

20     К ложу ее про­нес­лась, как дыха­ние вет­ра, Афи­на,
Ста­ла в ее голо­вах и с такой обра­ти­лась к ней речью,
Доче­ри образ при­няв море­хо­д­ца Диман­та, с кото­рой
Сверст­ни­цей дева была и кото­рую очень люби­ла.
Образ при­няв­ши ее, ска­за­ла Пал­ла­да Афи­на:

    Ἡ δ᾽ ἀνέμου ὡς πνοιὴ ἐπέσσυτο δέμνια κούρης,
στῆ δ᾽ ἄρ᾽ ὑπὲρ κεφαλῆς, καί μιν πρὸς μῦθον ἔειπεν,
εἰδομένη κούρῃ ναυσικλειτοῖο Δύμαντος,
ἥ οἱ ὁμηλικίη μὲν ἔην, κεχάριστο δὲ θυμῷ.
τῇ μιν ἐεισαμένη προσέφη γλαυκῶπις Ἀθήνη·

25     «Вот без­за­бот­ной какой роди­ла тебя мать, Нав­си­кая!
Без попе­че­нья лежит одеж­да бле­стя­щая в доме,
Брак же твой бли­зок, когда и самой тебе надо оде­той
Быть хоро­шо и одеть, кто с тобою на свадь­бу поедет.
Доб­рая сла­ва опрят­но оде­тых людей про­во­жа­ет,

    «Ναυσικάα, τί νύ σ᾽ ὧδε μεθήμονα γείνατο μήτηρ;
εἵματα μέν τοι κεῖται ἀκηδέα σιγαλόεντα,
σοὶ δὲ γάμος σχεδόν ἐστιν, ἵνα χρὴ καλὰ μὲν αὐτὴν
ἕννυσθαι, τὰ δὲ τοῖσι παρασχεῖν, οἵ κέ σ᾽ ἄγωνται.
ἐκ γάρ τοι τούτων φάτις ἀνθρώπους ἀναβαίνει

30     С радо­стью смот­рят на них и отец и почтен­ная матерь.
Ну-ка, давай, поедем сти­рать с наступ­ле­ни­ем утра.
Вме­сте с тобой я пой­ду помо­гать тебе, чтоб поско­рее
Дело окон­чить. Недол­го уж в девах тебе оста­вать­ся.
Взять тебя замуж хотят наи­бо­лее знат­ные люди

    ἐσθλή, χαίρουσιν δὲ πατὴρ καὶ πότνια μήτηρ.
ἀλλ᾽ ἴομεν πλυνέουσαι ἅμ᾽ ἠοῖ φαινομένηφι·
καί τοι ἐγὼ συνέριθος ἅμ᾽ ἕψομαι, ὄφρα τάχιστα
ἐντύνεαι, ἐπεὶ οὔ τοι ἔτι δὴν παρθένος ἔσσεαι·
ἤδη γάρ σε μνῶνται ἀριστῆες κατὰ δῆμον

35     В крае феа­ков, где ты и сама ведь из знат­но­го рода.
С ран­ней зарей попро­си отца мно­го­слав­но­го тот­час
Мулов с повоз­кой велеть сна­рядить, чтоб сло­жить на повоз­ку
Все поя­са, покры­ва­ла бле­стя­щие, жен­ские пла­тья.
Луч­ше тебе и самой поехать на ней, чем нога­ми

    πάντων Φαιήκων, ὅθι τοι γένος ἐστὶ καὶ αὐτῇ.
ἀλλ᾽ ἄγ᾽ ἐπότρυνον πατέρα κλυτὸν ἠῶθι πρὸ
ἡμιόνους καὶ ἄμαξαν ἐφοπλίσαι, ἥ κεν ἄγῃσι
ζῶστρά τε καὶ πέπλους καὶ ῥήγεα σιγαλόεντα.
καὶ δὲ σοὶ ὧδ᾽ αὐτῇ πολὺ κάλλιον ἠὲ πόδεσσιν

40     Пешей идти: водо­е­мы от горо­да очень дале­ко».
Так ска­зав, на Олимп ото­шла сово­окая дева,
Где, гово­рят, неру­ши­ма — вове­ки — оби­тель бес­смерт­ных.
Вет­ры ее нико­гда не колеб­лют, не мочат водою
Струи дождя, не быва­ет там сне­га. Широ­кое небо

    ἔρχεσθαι· πολλὸν γὰρ ἀπὸ πλυνοί εἰσι πόληος».
Ἡ μὲν ἄρ᾽ ὣς εἰποῦσ᾽ ἀπέβη γλαυκῶπις Ἀθήνη
Οὔλυμπόνδ᾽, ὅθι φασὶ θεῶν ἕδος ἀσφαλὲς αἰεὶ
ἔμμεναι. οὔτ᾽ ἀνέμοισι τινάσσεται οὔτε ποτ᾽ ὄμβρῳ
δεύεται οὔτε χιὼν ἐπιπίλναται, ἀλλὰ μάλ᾽ αἴθρη

45     Веч­но без­об­лач­но, веч­но сия­ни­ем све­тит­ся ясным.
Там для бла­жен­ных богов в наслаж­де­ньях все дни про­те­ка­ют.
Дав ука­за­нья царевне, туда уда­ли­лась Афи­на.
Эос вско­ре при­шла пыш­нотрон­ная и Нав­си­каю
Вмиг про­буди­ла от сна. Изу­ми­лась она сно­виде­нью.

    πέπταται ἀνέφελος, λευκὴ δ᾽ ἐπιδέδρομεν αἴγλη·
τῷ ἔνι τέρπονται μάκαρες θεοὶ ἤματα πάντα.
ἔνθ᾽ ἀπέβη γλαυκῶπις, ἐπεὶ διεπέφραδε κούρῃ.
Αὐτίκα δ᾽ Ἠὼς ἦλθεν ἐύθρονος, ἥ μιν ἔγειρε
Ναυσικάαν ἐύπεπλον· ἄφαρ δ᾽ ἀπεθαύμασ᾽ ὄνειρον,

50     По дому быст­ро пошла, чтоб роди­те­лям сон рас­ска­зать свой.
Мать и отца — обо­их внут­ри она дома заста­ла.
Мать пред огнем оча­га сиде­ла средь жен­щин слу­жа­нок,
Пря­жу прядя из мор­ско­го пур­пу­ра. Там и отец ей
Встре­тил­ся. Шел он как раз на совет бла­го­род­ных ста­рей­шин;

    βῆ δ᾽ ἰέναι διὰ δώμαθ᾽, ἵν᾽ ἀγγείλειε τοκεῦσιν,
πατρὶ φίλῳ καὶ μητρί· κιχήσατο δ᾽ ἔνδον ἐόντας·
ἡ μὲν ἐπ᾽ ἐσχάρῃ ἧστο σὺν ἀμφιπόλοισι γυναιξὶν
ἠλάκατα στρωφῶσ᾽ ἁλιπόρφυρα· τῷ δὲ θύραζε
ἐρχομένῳ ξύμβλητο μετὰ κλειτοὺς βασιλῆας

55     Был он на этот совет феа­ка­ми слав­ны­ми позван.
Близ­ко пред милым роди­те­лем став, Нав­си­кая ска­за­ла:
«Милый отец мой, вели-ка высо­кую дать мне повоз­ку
Проч­но­ко­лес­ную. На реку в ней я хоте­ла б поехать
Высти­рать нашу одеж­ду — лежит у меня она гряз­ной.

    ἐς βουλήν, ἵνα μιν κάλεον Φαίηκες ἀγαυοί.
ἡ δὲ μάλ᾽ ἄγχι στᾶσα φίλον πατέρα προσέειπε·
«Πάππα φίλ᾽, οὐκ ἂν δή μοι ἐφοπλίσσειας ἀπήνην
ὑψηλὴν ἐύκυκλον, ἵνα κλυτὰ εἵματ᾽ ἄγωμαι
ἐς ποταμὸν πλυνέουσα, τά μοι ῥερυπωμένα κεῖται;

60     Ведь и тебе само­му в собра­ньях мужей зна­ме­ни­тых
На сове­ща­ньях сидеть подо­ба­ет в чистой одеж­де.
Кро­ме того, пяте­рых сыно­вей ты име­ешь в чер­то­гах —
Двух жена­тых и трех холо­стых, цве­ту­щих года­ми.
Эти жела­ют все­гда ходить в све­же­вы­мы­тых пла­тьях

    καὶ δὲ σοὶ αὐτῷ ἔοικε μετὰ πρώτοισιν ἐόντα.
βουλὰς βουλεύειν καθαρὰ χροΐ εἵματ᾽ ἔχοντα.
πέντε δέ τοι φίλοι υἷες ἐνὶ μεγάροις γεγάασιν,
οἱ δύ᾽ ὀπυίοντες, τρεῖς δ᾽ ἠίθεοι θαλέθοντες·
οἱ δ᾽ αἰεὶ ἐθέλουσι νεόπλυτα εἵματ᾽ ἔχοντες

65     На хоро­во­ды. А думать при­хо­дит­ся мне ведь об этом».
Так гово­ри­ла она. Но про брак ожида­е­мый стыд­но
Было ска­зать ей отцу. Дога­дал­ся он сам и отве­тил:
«Не отка­жу я тебе ни в мулах, дитя, ни в дру­гом чем.
В путь отправ­ляй­ся. Рабы же зало­жат повоз­ку боль­шую,

    ἐς χορὸν ἔρχεσθαι· τὰ δ᾽ ἐμῇ φρενὶ πάντα μέμηλεν».
Ὣς ἔφατ᾽· αἴδετο γὰρ θαλερὸν γάμον ἐξονομῆναι
πατρὶ φίλῳ. ὁ δὲ πάντα νόει καὶ ἀμείβετο μύθῳ·
«Οὔτε τοι ἡμιόνων φθονέω, τέκος, οὔτε τευ ἄλλου.
ἔρχευ· ἀτάρ τοι δμῶες ἐφοπλίσσουσιν ἀπήνην

70     Проч­но­ко­лес­ную; будет и кузов на ней для покла­жи».
Так ска­зав­ши, рабам при­ка­зал он, и те ему вня­ли.
Вышед­ши из дому вон, сна­ряди­ли повоз­ку для мулов
Проч­но­ко­лес­ную, мулов в нее запряг­ли креп­ко­но­гих,
Из кла­до­вой Нав­си­кая с одеж­дой бле­стя­щею вышла

    ὑψηλὴν ἐύκυκλον, ὑπερτερίῃ ἀραρυῖαν».
Ὣς εἰπὼν δμώεσσιν ἐκέκλετο, τοὶ δ᾽ ἐπίθοντο.
οἱ μὲν ἄρ᾽ ἐκτὸς ἄμαξαν ἐύτροχον ἡμιονείην
ὥπλεον, ἡμιόνους θ᾽ ὕπαγον ζεῦξάν θ᾽ ὑπ᾽ ἀπήνῃ·
κούρη δ᾽ ἐκ θαλάμοιο φέρεν ἐσθῆτα φαεινήν.

75     И уло­жи­ла ее в скоб­ле­ную глад­ко повоз­ку.
Мать ей обиль­но в пле­те­ной кор­зине еды уло­жи­ла
Вся­кой, при­ба­ви­ла раз­ных запа­сов, вина нали­ла ей
В козий мех. На повоз­ку с бельем под­ня­лась Нав­си­кая,
С мас­лом души­стым сосуд золо­той дала ей Аре­та,

    καὶ τὴν μὲν κατέθηκεν ἐυξέστῳ ἐπ᾽ ἀπήνῃ,
μήτηρ δ᾽ ἐν κίστῃ ἐτίθει μενοεικέ᾽ ἐδωδὴν
παντοίην, ἐν δ᾽ ὄψα τίθει, ἐν δ᾽ οἶνον ἔχευεν
ἀσκῷ ἐν αἰγείῳ· κούρη δ᾽ ἐπεβήσετ᾽ ἀπήνης.
δῶκεν δὲ χρυσέῃ ἐν ληκύθῳ ὑγρὸν ἔλαιον,

80     Чтобы сама она мас­лом натер­лась и жены-слу­жан­ки.
В руки бле­стя­щие вож­жи и бич взя­ла Нав­си­кая.
Мулов бичом погна­ла. Зато­пав, они побе­жа­ли.
С топотом дроб­ным бежа­ли, одеж­ду везя и царев­ну,
Вслед за повоз­кой пре­крас­ной при­служ­ни­цы шли осталь­ные.

    ἧος χυτλώσαιτο σὺν ἀμφιπόλοισι γυναιξίν.
ἡ δ᾽ ἔλαβεν μάστιγα καὶ ἡνία σιγαλόεντα,
μάστιξεν δ᾽ ἐλάαν· καναχὴ δ᾽ ἦν ἡμιόνοιιν.
αἱ δ᾽ ἄμοτον τανύοντο, φέρον δ᾽ ἐσθῆτα καὶ αὐτήν,
οὐκ οἴην, ἅμα τῇ γε καὶ ἀμφίπολοι κίον ἄλλαι.

85     Вско­ре достиг­ли они пре­крас­но­ст­ру­я­щей­ся реч­ки.
Были все­гда там водой водо­е­мы пол­ны. Из-под низу
Била обиль­но вода, все­воз­мож­ную грязь отмы­вая.
Выпряг­ли мулов они из повоз­ки, дое­хав до места,
Мулов пусти­ли на берег реки, водо­вер­тью бога­той,

    Αἱ δ᾽ ὅτε δὴ ποταμοῖο ῥόον περικαλλέ᾽ ἵκοντο,
ἔνθ᾽ ἦ τοι πλυνοὶ ἦσαν ἐπηετανοί, πολὺ δ᾽ ὕδωρ
καλὸν ὑπεκπρόρεεν μάλα περ ῥυπόωντα καθῆραι,
ἔνθ᾽ αἵ γ᾽ ἡμιόνους μὲν ὑπεκπροέλυσαν ἀπήνης.
καὶ τὰς μὲν σεῦαν ποταμὸν πάρα δινήεντα

90     Соч­ной, мед­вя­ной тра­вою питать­ся, а сами с повоз­ки
Сня­ли рука­ми белье и бро­си­ли в чер­ную воду.
В яме топ­та­ли его, сорев­ну­ясь друг с дру­гом в про­вор­стве.
Вымыв белье и очи­стив его хоро­шо от всей гря­зи,
Ряд за рядом его разо­стла­ли по бере­гу моря,

    τρώγειν ἄγρωστιν μελιηδέα· ταὶ δ᾽ ἀπ᾽ ἀπήνης
εἵματα χερσὶν ἕλοντο καὶ ἐσφόρεον μέλαν ὕδωρ,
στεῖβον δ᾽ ἐν βόθροισι θοῶς ἔριδα προφέρουσαι.
αὐτὰρ ἐπεὶ πλῦνάν τε κάθηράν τε ῥύπα πάντα,
ἑξείης πέτασαν παρὰ θῖν᾽ ἁλός, ἧχι μάλιστα

95     Где все­го более галь­ка мор­скою вол­ной обмы­ва­лась.
После того, иску­пав­шись и густо нама­зав­шись мас­лом,
Сели обедать они у само­го бере­га реч­ки,
Все же белье, что сти­ра­ли, на солн­це оста­ви­ли сох­нуть.
Пищей когда насла­ди­лись, — царев­на сама и слу­жан­ки, —
    λάιγγας ποτὶ χέρσον ἀποπλύνεσκε θάλασσα.
αἱ δὲ λοεσσάμεναι καὶ χρισάμεναι λίπ᾽ ἐλαίῳ
δεῖπνον ἔπειθ᾽ εἵλοντο παρ᾽ ὄχθῃσιν ποταμοῖο,
εἵματα δ᾽ ἠελίοιο μένον τερσήμεναι αὐγῇ.
αὐτὰρ ἐπεὶ σίτου τάρφθεν δμῳαί τε καὶ αὐτή,

100     В мяч они ста­ли играть, поскидав­ши с себя покры­ва­ла.
С пес­ней в игру пове­ла бело­ру­кая их Нав­си­кая.
Как стре­ло­нос­ная, лов­лей в горах весе­лясь, Арте­ми­да
Мчит­ся по длин­ным хреб­там Ери­ман­фа-горы иль Тай­ге­та,
Раду­ясь серд­цем на веп­рей лес­ных и на быст­рых оле­ней;

    σφαίρῃ ταὶ δ᾽ ἄρ᾽ ἔπαιζον, ἀπὸ κρήδεμνα βαλοῦσαι·
τῇσι δὲ Ναυσικάα λευκώλενος ἤρχετο μολπῆς.
οἵη δ᾽ Ἄρτεμις εἶσι κατ᾽ οὔρεα ἰοχέαιρα,
ἢ κατὰ Τηΰγετον περιμήκετον ἢ Ἐρύμανθον,
τερπομένη κάπροισι καὶ ὠκείῃς ἐλάφοισι·

105     Там же и ним­фы полей, пре­крас­ные доче­ри Зев­са,
Сле­дом за нею несут­ся. И серд­цем Лето весе­лит­ся:
Выше всех ее дочь голо­вой и лицом всех пре­крас­ней, —
Сра­зу узнать ее мож­но, хотя и дру­гие пре­крас­ны.
Так меж сво­их выде­ля­лась подруг неза­муж­няя дева.

    τῇ δέ θ᾽ ἅμα νύμφαι, κοῦραι Διὸς αἰγιόχοιο,
ἀγρονόμοι παίζουσι, γέγηθε δέ τε φρένα Λητώ·
πασάων δ᾽ ὑπὲρ ἥ γε κάρη ἔχει ἠδὲ μέτωπα,
ῥεῖά τ᾽ ἀριγνώτη πέλεται, καλαὶ δέ τε πᾶσαι·
ὣς ἥ γ᾽ ἀμφιπόλοισι μετέπρεπε παρθένος ἀδμής.

110     Ехать обрат­но домой соби­ра­лась уже Нав­си­кая,
Вымыв пре­крас­ные пла­тья и мулов в повоз­ку запряг­ши.
Новая мысль тут при­шла сово­окой Афине богине:
Чтоб Одис­сей, про­будив­шись, увидел пре­крас­ную деву
И чтобы девуш­ка та про­ве­ла его в город феа­ков.

    Ἀλλ᾽ ὅτε δὴ ἄρ᾽ ἔμελλε πάλιν οἶκόνδε νέεσθαι
ζεύξασ᾽ ἡμιόνους πτύξασά τε εἵματα καλά,
ἔνθ᾽ αὖτ᾽ ἄλλ᾽ ἐνόησε θεά, γλαυκῶπις Ἀθήνη,
ὡς Ὀδυσεὺς ἔγροιτο, ἴδοι τ᾽ ἐυώπιδα κούρην,
ἥ οἱ Φαιήκων ἀνδρῶν πόλιν ἡγήσαιτο.

115     Бро­си­ла мяч в это вре­мя одной из при­служ­ниц царев­на,
Но про­мах­ну­лась в нее, а попа­ла в глу­бо­кую воду.
Вскрик­ну­ли гром­ко они. Одис­сей бого­рав­ный проснул­ся,
И под­нял­ся, и разду­мы­вать начал рас­суд­ком и духом:
«Горе! В какую стра­ну, к каким это людям попал я?

    σφαῖραν ἔπειτ᾽ ἔρριψε μετ᾽ ἀμφίπολον βασίλεια·
ἀμφιπόλου μὲν ἅμαρτε, βαθείῃ δ᾽ ἔμβαλε δίνῃ·
αἱ δ᾽ ἐπὶ μακρὸν ἄυσαν· ὁ δ᾽ ἔγρετο δῖος Ὀδυσσεύς,
ἑζόμενος δ᾽ ὥρμαινε κατὰ φρένα καὶ κατὰ θυμόν·
«Ὤ μοι ἐγώ, τέων αὖτε βροτῶν ἐς γαῖαν ἱκάνω;

120     К диким ли, духом над­мен­ным и знать не желаю­щим прав­ды
Или же к госте­при­им­ным и с бого­бо­яз­нен­ным серд­цем?
Кажет­ся, деви­чий гром­кий вбли­зи мне послы­шал­ся голос.
Что это, ним­фы ль игра­ют, вла­де­ли­цы гор кру­то­гла­вых,
Влаж­ных, души­стых лугов и исто­ков реч­ных пота­ен­ных?

    ἦ ῥ᾽ οἵ γ᾽ ὑβρισταί τε καὶ ἄγριοι οὐδὲ δίκαιοι,
ἦε φιλόξεινοι καί σφιν νόος ἐστὶ θεουδής;
ὥς τέ με κουράων ἀμφήλυθε θῆλυς ἀυτή·
νυμφάων, αἳ ἔχουσ᾽ ὀρέων αἰπεινὰ κάρηνα
καὶ πηγὰς ποταμῶν καὶ πίσεα ποιήεντα.

125     Или достиг нако­нец я жили­ща людей гово­ря­щих?
Дай-ка, одна­ко же, сам я пой­ду, — посмот­рю и узнаю».
Так ска­зав, из кустов под­нял­ся Одис­сей бого­рав­ный.
В частом кустар­ни­ке выло­мал он муску­ли­стой рукою
Све­жую вет­ку и ею срам­ные закрыл себе части.

    ἦ νύ που ἀνθρώπων εἰμὶ σχεδὸν αὐδηέντων;
ἀλλ᾽ ἄγ᾽ ἐγὼν αὐτὸς πειρήσομαι ἠδὲ ἴδωμαι».
Ὣς εἰπὼν θάμνων ὑπεδύσετο δῖος Ὀδυσσεύς,
ἐκ πυκινῆς δ᾽ ὕλης πτόρθον κλάσε χειρὶ παχείῃ
φύλλων, ὡς ῥύσαιτο περὶ χροῒ μήδεα φωτός.

130     Как в сво­ей силе уве­рен­ный лев, гора­ми вскорм­лен­ный,
В ветер и дождь на добы­чу выхо­дит, свер­кая гла­за­ми,
В ста­до быков иль овец он бро­са­ет­ся в поле, хва­та­ет
Диких оле­ней в лесу. Его при­нуж­да­ет желудок
Даже вры­вать­ся в загон, чтоб овцу за огра­дой похи­тить.

    βῆ δ᾽ ἴμεν ὥς τε λέων ὀρεσίτροφος ἀλκὶ πεποιθώς,
ὅς τ᾽ εἶσ᾽ ὑόμενος καὶ ἀήμενος, ἐν δέ οἱ ὄσσε
δαίεται· αὐτὰρ ὁ βουσὶ μετέρχεται ἢ ὀίεσσιν
ἠὲ μετ᾽ ἀγροτέρας ἐλάφους· κέλεται δέ ἑ γαστὴρ
μήλων πειρήσοντα καὶ ἐς πυκινὸν δόμον ἐλθεῖν·

135     Вышел так Одис­сей из кустар­ни­ка. Голым решил­ся
Девуш­кам он густо­ко­сым явить­ся: нуж­да застав­ля­ла.
Был он ужа­сен, покры­тый мор­скою засох­шею тиной.
Бро­си­лись все врас­сып­ную, спа­са­ясь на мысы над морем.
Толь­ко оста­лась одна Алки­но­е­ва дочь: ей вло­жи­ла

    ὣς Ὀδυσεὺς κούρῃσιν ἐυπλοκάμοισιν ἔμελλε
μίξεσθαι, γυμνός περ ἐών· χρειὼ γὰρ ἵκανε.
σμερδαλέος δ᾽ αὐτῇσι φάνη κεκακωμένος ἅλμῃ,
τρέσσαν δ᾽ ἄλλυδις ἄλλη ἐπ᾽ ἠιόνας προὐχούσας·
οἴη δ᾽ Ἀλκινόου θυγάτηρ μένε· τῇ γὰρ Ἀθήνη

140     В серд­це сме­лость Афи­на и выну­ла тре­пет из чле­нов.
Оста­но­ви­лась она перед ним: Одис­сей коле­бал­ся:
Пасть ли с моль­бой перед девой пре­крас­ной, обняв ей коле­ни,
Или же изда­ли с мяг­кою речью, с моль­бой обра­тить­ся
К деве, чтоб город ему ука­за­ла и пла­тье дала бы?

    θάρσος ἐνὶ φρεσὶ θῆκε καὶ ἐκ δέος εἵλετο γυίων.
στῆ δ᾽ ἄντα σχομένη· ὁ δὲ μερμήριξεν Ὀδυσσεύς,
ἢ γούνων λίσσοιτο λαβὼν ἐυώπιδα κούρην,
ἦ αὔτως ἐπέεσσιν ἀποσταδὰ μειλιχίοισι
λίσσοιτ᾽, εἰ δείξειε πόλιν καὶ εἵματα δοίη.

145     Вот что, в уме пораз­мыс­лив, за самое луч­шее счел он:
Не под­хо­дя, умо­лять ее мяг­ки­ми толь­ко сло­ва­ми,
Чтоб не обидеть деви­чье­го серд­ца, обняв ей коле­ни.
Тот­час к ней обра­тил­ся он с мяг­ким, рас­счи­тан­ным сло­вом:
«Смерт­ная ль ты иль боги­ня, — коле­ни твои обни­маю!

    ὣς ἄρα οἱ φρονέοντι δοάσσατο κέρδιον εἶναι,
λίσσεσθαι ἐπέεσσιν ἀποσταδὰ μειλιχίοισι,
μή οἱ γοῦνα λαβόντι χολώσαιτο φρένα κούρη.
αὐτίκα μειλίχιον καὶ κερδαλέον φάτο μῦθον.
«Γουνοῦμαί σε, ἄνασσα· θεός νύ τις, ἦ βροτός ἐσσι;

150     Если одно из божеств ты, вла­де­ю­щих небом широ­ким,
Я бы ска­зал: с Арте­ми­дой, вели­кою доче­рью Зев­са,
Боль­ше все­го ты сход­на и ликом, и видом, и ростом.
Если же смерт­ная ты и здесь на зем­ле оби­та­ешь, —
Три­жды бла­жен твой отец, и мать твоя три­жды бла­жен­на,

    εἰ μέν τις θεός ἐσσι, τοὶ οὐρανὸν εὐρὺν ἔχουσιν,
Ἀρτέμιδί σε ἐγώ γε, Διὸς κούρῃ μεγάλοιο,
εἶδός τε μέγεθός τε φυήν τ᾽ ἄγχιστα ἐίσκω·
εἰ δέ τίς ἐσσι βροτῶν, τοὶ ἐπὶ χθονὶ ναιετάουσιν,
τρὶς μάκαρες μὲν σοί γε πατὴρ καὶ πότνια μήτηρ,

155     Три­жды бла­жен­ны и бра­тья! Каким согре­ваю­щим сча­стьем
Из-за тебя их серд­ца непре­рыв­но долж­ны испол­нять­ся,
Глядя, как отпрыск цве­ту­щий такой идет в хоро­во­ды.
Тот, одна­ко, средь всех осталь­ных несрав­нен­но бла­жен­ней,
Кто тебя в дом свой введет, дру­гих пре­взо­шед­ши дара­ми.

    τρὶς μάκαρες δὲ κασίγνητοι· μάλα πού σφισι θυμὸς
αἰὲν ἐυφροσύνῃσιν ἰαίνεται εἵνεκα σεῖο,
λευσσόντων τοιόνδε θάλος χορὸν εἰσοιχνεῦσαν.
κεῖνος δ᾽ αὖ περὶ κῆρι μακάρτατος ἔξοχον ἄλλων,
ὅς κέ σ᾽ ἐέδνοισι βρίσας οἶκόνδ᾽ ἀγάγηται.

160     Смерт­ных, подоб­ных тебе, не видал до сих пор нико­гда я
Ни средь муж­чин нико­го, ни средь жен, — изум­ля­юсь я, глядя!
Близ алта­ря Апол­ло­на на Дело­се в дав­нее вре­мя
Видел такую же я моло­дую и строй­ную паль­му.
Я ведь и там побы­вал с тол­пою това­ри­щей вер­ных,

    οὐ γάρ πω τοιοῦτον ἴδον βροτὸν ὀφθαλμοῖσιν,
οὔτ᾽ ἄνδρ᾽ οὔτε γυναῖκα· σέβας μ᾽ ἔχει εἰσορόωντα.
Δήλῳ δή ποτε τοῖον Ἀπόλλωνος παρὰ βωμῷ
φοίνικος νέον ἔρνος ἀνερχόμενον ἐνόησα·
ἦλθον γὰρ καὶ κεῖσε, πολὺς δέ μοι ἕσπετο λαός,

165     Ехав доро­гой, в кото­рой так мно­го жда­ло меня бед­ст­вий!
Вот и тогда, увидав­ши ее, я сто­ял в изум­ле­ньи
Дол­го: тако­го ство­ла на зем­ле не всхо­ди­ло ни разу!
Так и тебе я, жена, изум­ля­юсь. Но страш­но боюсь я
Тро­нуть коле­ни твои. Тяже­лой бедой я постиг­нут.

    τὴν ὁδὸν ᾗ δὴ μέλλεν ἐμοὶ κακὰ κήδε᾽ ἔσεσθαι.
ὣς δ᾽ αὔτως καὶ κεῖνο ἰδὼν ἐτεθήπεα θυμῷ
δήν, ἐπεὶ οὔ πω τοῖον ἀνήλυθεν ἐκ δόρυ γαίης,
ὡς σέ, γύναι, ἄγαμαί τε τέθηπά τε, δείδια δ᾽ αἰνῶς
γούνων ἅψασθαι· χαλεπὸν δέ με πένθος ἱκάνει.

170     Толь­ко вче­ра уда­лось убе­жать мне от тем­но­го моря.
Два­дцать до это­го дней от Оги­гии ост­ро­ва гна­ли
Бури и вол­ны меня. Забро­шен теперь и сюда я
Богом, чтоб новым напа­стям под­верг­нуть­ся. Вер­но, не ско­ро
Будет конец им. Нема­ло еще их доста­вят мне боги.

    χθιζὸς ἐεικοστῷ φύγον ἤματι οἴνοπα πόντον·
τόφρα δέ μ᾽ αἰεὶ κῦμ᾽ ἐφόρει κραιπναί τε θύελλαι
νήσου ἀπ᾽ Ὠγυγίης. νῦν δ᾽ ἐνθάδε κάββαλε δαίμων,
ὄφρ᾽ ἔτι που καὶ τῇδε πάθω κακόν· οὐ γὰρ ὀίω
παύσεσθ᾽, ἀλλ᾽ ἔτι πολλὰ θεοὶ τελέουσι πάροιθεν.

175     Жалость яви, гос­по­жа! Пре­тер­пев­ши несчет­ные беды,
К пер­вой к тебе я при­бег. Из дру­гих ни один мне неве­дом
Смерт­ный, кто в горо­де этом, кто в этой стране оби­та­ет.
К горо­ду путь ука­жи мне и дай мне на тело наки­нуть
Лос­кут, в какой ты белье завер­ну­ла, сюда отправ­ля­ясь.

    ἀλλά, ἄνασσ᾽, ἐλέαιρε· σὲ γὰρ κακὰ πολλὰ μογήσας
ἐς πρώτην ἱκόμην, τῶν δ᾽ ἄλλων οὔ τινα οἶδα
ἀνθρώπων, οἳ τήνδε πόλιν καὶ γαῖαν ἔχουσιν.
ἄστυ δέ μοι δεῖξον, δὸς δὲ ῥάκος ἀμφιβαλέσθαι,
εἴ τί που εἴλυμα σπείρων ἔχες ἐνθάδ᾽ ἰοῦσα.

180     Пусть тебе боги дадут, чего и сама ты жела­ешь, —
Мужа и соб­ст­вен­ный дом, чтобы в пол­ном и друж­ном согла­сьи
Жили вы с мужем: ведь нет ниче­го ни пре­крас­ней, ни луч­ше,
Если муж и жена в люб­ви и в пол­ней­шем согла­сьи
Дом свой ведут — в уте­ше­нье дру­зьям, а вра­гам в огор­че­нье;

    σοὶ δὲ θεοὶ τόσα δοῖεν ὅσα φρεσὶ σῇσι μενοινᾷς,
ἄνδρα τε καὶ οἶκον, καὶ ὁμοφροσύνην ὀπάσειαν
ἐσθλήν· οὐ μὲν γὰρ τοῦ γε κρεῖσσον καὶ ἄρειον,
ἢ ὅθ᾽ ὁμοφρονέοντε νοήμασιν οἶκον ἔχητον
ἀνὴρ ἠδὲ γυνή· πόλλ᾽ ἄλγεα δυσμενέεσσι,

185     Боль­ше все­го ж они сами от это­го чув­ст­ву­ют сча­стье».
Так Одис­сею в ответ бело­ру­кая дева ска­за­ла:
«Стран­ник! На мужа худо­го иль глу­по­го ты не похо­дишь.
Сча­стье Зевес меж людей бла­го­род­но­го ль, низ­ко­го ль рода
Рас­пре­де­ля­ет, кому поже­ла­ет, по соб­ст­вен­ной воле.

    χάρματα δ᾽ εὐμενέτῃσι, μάλιστα δέ τ᾽ ἔκλυον αὐτοί».
Τὸν δ᾽ αὖ Ναυσικάα λευκώλενος ἀντίον ηὔδα·
«Ξεῖν᾽, ἐπεὶ οὔτε κακῷ οὔτ᾽ ἄφρονι φωτὶ ἔοικας·
Ζεὺς δ᾽ αὐτὸς νέμει ὄλβον Ὀλύμπιος ἀνθρώποισιν,
ἐσθλοῖς ἠδὲ κακοῖσιν, ὅπως ἐθέλῃσιν, ἑκάστῳ·

190     То, что послал и тебе он, ты вытер­петь дол­жен отваж­но.
Нын­че же, раз к нам сюда ты при­хо­дишь, в наш город и в край наш,
Ты ни в одеж­де нуж­ды не увидишь, ни в чем-либо про­чем,
Что несчаст­лив­цам мы встреч­ным даем, о защи­те моля­щим.
Город тебе пока­жу. Назо­ву и людей, в нем живу­щих.

    καί που σοὶ τάδ᾽ ἔδωκε, σὲ δὲ χρὴ τετλάμεν ἔμπης.
νῦν δ᾽, ἐπεὶ ἡμετέρην τε πόλιν καὶ γαῖαν ἱκάνεις,
οὔτ᾽ οὖν ἐσθῆτος δευήσεαι οὔτε τευ ἄλλου,
ὧν ἐπέοιχ᾽ ἱκέτην ταλαπείριον ἀντιάσαντα.
ἄστυ δέ τοι δείξω, ἐρέω δέ τοι οὔνομα λαῶν.

195     Горо­дом этим и этой зем­лею вла­де­ют феа­ки.
Доче­рью я при­хо­жусь Алки­ною, высо­ко­му духом;
Дер­жит­ся им у феа­ков могу­ще­ство их и вели­чье».
Так ска­зав, при­ка­за­ла подру­гам сво­им густо­ко­сым:
«Стой­те, подру­ги! Куда раз­бе­жа­лись вы, мужа увидев?

    Φαίηκες μὲν τήνδε πόλιν καὶ γαῖαν ἔχουσιν,
εἰμὶ δ᾽ ἐγὼ θυγάτηρ μεγαλήτορος Ἀλκινόοιο,
τοῦ δ᾽ ἐκ Φαιήκων ἔχεται κάρτος τε βίη τε».
Ἦ ῥα καὶ ἀμφιπόλοισιν ἐυπλοκάμοισι κέλευσε·
«Στῆτέ μοι, ἀμφίπολοι· πόσε φεύγετε φῶτα ἰδοῦσαι;

200     Мож­но ли было поду­мать, что враг меж­ду нами явил­ся?
Нет средь живых чело­ве­ка тако­го — и нет и не будет,
Кто бы в стране феа­кий­ских мужей дерз­нул появить­ся
С целью враж­деб­ною: слиш­ком нас любят бес­смерт­ные боги.
Здесь мы живем, ото всех в сто­роне, у послед­них пре­де­лов

    ἦ μή πού τινα δυσμενέων φάσθ᾽ ἔμμεναι ἀνδρῶν;
οὐκ ἔσθ᾽ οὗτος ἀνὴρ διερὸς βροτὸς οὐδὲ γένηται,
ὅς κεν Φαιήκων ἀνδρῶν ἐς γαῖαν ἵκηται
δηιοτῆτα φέρων· μάλα γὰρ φίλοι ἀθανάτοισιν.
οἰκέομεν δ᾽ ἀπάνευθε πολυκλύστῳ ἐνὶ πόντῳ,

205     Шум­но­го моря, и ред­ко нас кто из людей посе­ща­ет.
Здесь же сто­ит перед нами ски­та­лец какой-то несчаст­ный.
Нуж­но его при­ютить: от Зев­са при­хо­дит к нам каж­дый
Стран­ник и нищий. Хотя и немно­го дадим, но с любо­вью.
Дай­те ж, подру­ги мои, поесть и попить чуже­зем­цу

    ἔσχατοι, οὐδέ τις ἄμμι βροτῶν ἐπιμίσγεται ἄλλος.
ἀλλ᾽ ὅδε τις δύστηνος ἀλώμενος ἐνθάδ᾽ ἱκάνει,
τὸν νῦν χρὴ κομέειν· πρὸς γὰρ Διός εἰσιν ἅπαντες
ξεῖνοί τε πτωχοί τε, δόσις δ᾽ ὀλίγη τε φίλη τε.
ἀλλὰ δότ᾽, ἀμφίπολοι, ξείνῳ βρῶσίν τε πόσιν τε,

210     И иску­пай­те его на реке, где поти­ше от вет­ра».
Оста­но­ви­лись подру­ги, одна обо­д­ряя дру­гую;
В месте затиш­ном его поса­ди­ли, как им при­ка­за­ла
Дочь Алки­ноя, могу­че­го серд­цем, сама Нав­си­кая.
Плащ и хитон перед ним поло­жи­ли, чтоб мог он одеть­ся,

    λούσατέ τ᾽ ἐν ποταμῷ, ὅθ᾽ ἐπὶ σκέπας ἔστ᾽ ἀνέμοιο».
Ὣς ἔφαθ᾽, αἱ δ᾽ ἔσταν τε καὶ ἀλλήλῃσι κέλευσαν,
κὰδ δ᾽ ἄρ᾽ Ὀδυσσῆ᾽ εἷσαν ἐπὶ σκέπας, ὡς ἐκέλευσεν
Ναυσικάα θυγάτηρ μεγαλήτορος Ἀλκινόοιο·
πὰρ δ᾽ ἄρα οἱ φᾶρός τε χιτῶνά τε εἵματ᾽ ἔθηκαν,

215     Неж­ное мас­ло в сосуде ему золо­том переда­ли
И пред­ло­жи­ли в пре­крас­но­ст­ру­и­стой реке иску­пать­ся.
Так обра­тил­ся тогда Одис­сей бого­рав­ный к слу­жан­кам:
«Стань­те, при­служ­ни­цы, так вот, подаль­ше, чтоб сам себе мог я
Пле­чи от гря­зи отмыть и тело нама­зать бле­стя­щим

    δῶκαν δὲ χρυσέῃ ἐν ληκύθῳ ὑγρὸν ἔλαιον,
ἤνωγον δ᾽ ἄρα μιν λοῦσθαι ποταμοῖο ῥοῇσιν.
δή ῥα τότ᾽ ἀμφιπόλοισι μετηύδα δῖος Ὀδυσσεύς·
«Ἀμφίπολοι, στῆθ᾽ οὕτω ἀπόπροθεν, ὄφρ᾽ ἐγὼ αὐτὸς
ἅλμην ὤμοιιν ἀπολούσομαι, ἀμφὶ δ᾽ ἐλαίῳ

220     Мас­лом; дав­но уж оно мое­го не каса­ло­ся тела.
А перед вами я мыть­ся не ста­ну. Мне было бы стыд­но
Голым сто­ять, очу­тив­шись средь деву­шек в косах пре­крас­ных».
Так гово­рил он. Они, уда­лив­шись, ска­за­ли царевне.
Чер­пая воду из реч­ки, отмыл Одис­сей бого­рав­ный

    χρίσομαι· ἦ γὰρ δηρὸν ἀπὸ χροός ἐστιν ἀλοιφή.
ἄντην δ᾽ οὐκ ἂν ἐγώ γε λοέσσομαι· αἰδέομαι γὰρ
γυμνοῦσθαι κούρῃσιν ἐυπλοκάμοισι μετελθών».
Ὣς ἔφαθ᾽, αἱ δ᾽ ἀπάνευθεν ἴσαν, εἶπον δ᾽ ἄρα κούρῃ.
αὐτὰρ ὁ ἐκ ποταμοῦ χρόα νίζετο δῖος Ὀδυσσεὺς

225     С тела всю грязь, у него покры­вав­шую пле­чи и спи­ну.
И с голо­вы сво­ей счи­стил насев­шую пену мор­скую.
После того как он вымыл­ся весь и нама­зал­ся мас­лом,
Так­же и пла­тье надел, что дала неза­муж­няя дева,
Сде­ла­ла дочь Эгио­ха Зеве­са, Пал­ла­да Афи­на,

    ἅλμην, ἥ οἱ νῶτα καὶ εὐρέας ἄμπεχεν ὤμους,
ἐκ κεφαλῆς δ᾽ ἔσμηχεν ἁλὸς χνόον ἀτρυγέτοιο.
αὐτὰρ ἐπεὶ δὴ πάντα λοέσσατο καὶ λίπ᾽ ἄλειψεν,
ἀμφὶ δὲ εἵματα ἕσσαθ᾽ ἅ οἱ πόρε παρθένος ἀδμής,
τὸν μὲν Ἀθηναίη θῆκεν Διὸς ἐκγεγαυῖα

230     Выше его и пол­нее на вид, с голо­вы же спу­сти­ла
Куд­ри густые, цве­там гиа­цин­та подоб­ные видом.
Как сереб­ро позо­ло­той бле­стя­щею кро­ет искус­ный
Мастер, кото­рый обу­чен Гефе­стом и девой Афи­ной
Вся­ко­му роду искусств и пре­лест­ные дела­ет вещи, —

    μείζονά τ᾽ εἰσιδέειν καὶ πάσσονα, κὰδ δὲ κάρητος
οὔλας ἧκε κόμας, ὑακινθίνῳ ἄνθει ὁμοίας.
ὡς δ᾽ ὅτε τις χρυσὸν περιχεύεται ἀργύρῳ ἀνὴρ
ἴδρις, ὃν Ἥφαιστος δέδαεν καὶ Παλλὰς Ἀθήνη
τέχνην παντοίην, χαρίεντα δὲ ἔργα τελείει,

235     Пре­ле­стью так и Афи­на все­го Одис­сея покры­ла.
В сто­ро­ну он ото­шел и сел на песок перед морем,
Весь кра­сотою све­тясь. В изум­ле­нии дева гляде­ла
И к густо­ко­сым слу­жан­кам с такой обра­ти­ла­ся речью:
«Вот что, подру­ги мои бело­ру­кие, я сооб­щу вам:

    ὣς ἄρα τῷ κατέχευε χάριν κεφαλῇ τε καὶ ὤμοις.
ἕζετ᾽ ἔπειτ᾽ ἀπάνευθε κιὼν ἐπὶ θῖνα θαλάσσης,
κάλλεϊ καὶ χάρισι στίλβων· θηεῖτο δὲ κούρη.
δή ῥα τότ᾽ ἀμφιπόλοισιν ἐυπλοκάμοισι μετηύδα·
«Κλῦτέ μευ, ἀμφίπολοι λευκώλενοι, ὄφρα τι εἴπω.

240     Не про­тив воли богов, Олим­пом вла­де­ю­щих свет­лым,
Муж этот здесь очу­тил­ся, средь бого­по­доб­ных феа­ков.
Мне пока­зал­ся спер­ва незна­чи­тель­ным он чело­ве­ком,
Вижу теперь, что похож на богов он, вла­де­ю­щих небом.
Если б тако­го, как он, полу­чить мне супру­га, кото­рый

    οὐ πάντων ἀέκητι θεῶν, οἳ Ὄλυμπον ἔχουσιν,
Φαιήκεσσ᾽ ὅδ᾽ ἀνὴρ ἐπιμίσγεται ἀντιθέοισι·
πρόσθεν μὲν γὰρ δή μοι ἀεικέλιος δέατ᾽ εἶναι,
νῦν δὲ θεοῖσιν ἔοικε, τοὶ οὐρανὸν εὐρὺν ἔχουσιν.
αἲ γὰρ ἐμοὶ τοιόσδε πόσις κεκλημένος εἴη

245     Здесь бы у нас оби­тал и охот­но у нас бы остал­ся!
Дай­те, одна­ко, подру­ги, поесть и попить чуже­зем­цу».
Так ска­за­ла. Охот­но при­ка­зу они под­чи­ни­лись,
Пред Одис­се­ем еду и питье поста­ви­ли тот­час.
Жад­но взял­ся за питье и еду Одис­сей мно­го­стой­кий:

    ἐνθάδε ναιετάων, καὶ οἱ ἅδοι αὐτόθι μίμνειν.
ἀλλὰ δότ᾽, ἀμφίπολοι, ξείνῳ βρῶσίν τε πόσιν τε».
Ὣς ἔφαθ᾽, αἱ δ᾽ ἄρα τῆς μάλα μὲν κλύον ἠδ᾽ ἐπίθοντο,
πὰρ δ᾽ ἄρ᾽ Ὀδυσσῆι ἔθεσαν βρῶσίν τε πόσιν τε.
ἦ τοι ὁ πῖνε καὶ ἦσθε πολύτλας δῖος Ὀδυσσεὺς

250     Очень дав­но ниче­го уж не ел, ниче­го и не пил он.
Новая мысль меж­ду тем бело­ру­кой при­шла Нав­си­кае.
Выгла­див, что пости­ра­ла, в повоз­ку белье уло­жи­ла,
Креп­ко­ко­пыт­ных впряг­ла в нее мулов, сама в нее ста­ла
И, обо­д­рить Одис­сея ста­ра­ясь, к нему обра­ти­лась:

    ἁρπαλέως· δηρὸν γὰρ ἐδητύος ἦεν ἄπαστος.
Αὐτὰρ Ναυσικάα λευκώλενος ἄλλ᾽ ἐνόησεν·
εἵματ᾽ ἄρα πτύξασα τίθει καλῆς ἐπ᾽ ἀπήνης,
ζεῦξεν δ᾽ ἡμιόνους κρατερώνυχας, ἂν δ᾽ ἔβη αὐτή,
ὤτρυνεν δ᾽ Ὀδυσῆα, ἔπος τ᾽ ἔφατ᾽ ἔκ τ᾽ ὀνόμαζεν·

255     «Встань, чуже­зе­мец, и в город иди! Тебя про­во­жу я
К дому отца Алки­ноя разум­но­го. Там ты увидишь,
Думаю я, наи­луч­ших, знат­ней­ших людей из феа­ков.
Вот как теперь посту­пи — мне не кажешь­ся ты нера­зум­ным:
Вре­мя, пока про­ез­жать чрез поля и чрез нивы мы будем, —

    «Ὄρσεο δὴ νῦν, ξεῖνε, πόλινδ᾽ ἴμεν ὄφρα σε πέμψω
πατρὸς ἐμοῦ πρὸς δῶμα δαΐφρονος, ἔνθα σέ φημι
πάντων Φαιήκων εἰδησέμεν ὅσσοι ἄριστοι.
ἀλλὰ μάλ᾽ ὧδ᾽ ἔρδειν, δοκέεις δέ μοι οὐκ ἀπινύσσειν·
ὄφρ᾽ ἂν μέν κ᾽ ἀγροὺς ἴομεν καὶ ἔργ᾽ ἀνθρώπων,

260     Все это вре­мя за мула­ми вслед со слу­жан­ка­ми вме­сте
Быст­ро иди. А доро­гу сама я ука­зы­вать буду.
В город когда мы при­дем… Высо­кой сте­ной обне­сен он
С той и дру­гой сто­ро­ны — пре­вос­ход­ная гавань, но сужен
К горо­ду вход кораб­ля­ми дву­хво­сты­ми: спра­ва и сле­ва

    τόφρα σὺν ἀμφιπόλοισι μεθ᾽ ἡμιόνους καὶ ἄμαξαν
καρπαλίμως ἔρχεσθαι· ἐγὼ δ᾽ ὁδὸν ἡγεμονεύσω.
αὐτὰρ ἐπὴν πόλιος ἐπιβήομεν, ἣν πέρι πύργος
ὑψηλός, καλὸς δὲ λιμὴν ἑκάτερθε πόληος,
λεπτὴ δ᾽ εἰσίθμη· νῆες δ᾽ ὁδὸν ἀμφιέλισσαι

265     Берег ими устав­лен, и каж­дый из них под наве­сом.
Вкруг Посей­до­но­ва хра­ма пре­крас­но­го там у них пло­щадь.
Вко­па­ны в зем­лю на ней для сиде­нья огром­ные кам­ни.
Запа­се­ны там для чер­ных судов все­воз­мож­ные сна­сти —
И пару­са, и кана­ты, и глад­ко скоб­лен­ные вес­ла.

    εἰρύαται· πᾶσιν γὰρ ἐπίστιόν ἐστιν ἑκάστῳ.
ἔνθα δέ τέ σφ᾽ ἀγορὴ καλὸν Ποσιδήιον ἀμφίς,
ῥυτοῖσιν λάεσσι κατωρυχέεσσ᾽ ἀραρυῖα.
ἔνθα δὲ νηῶν ὅπλα μελαινάων ἀλέγουσι,
πείσματα καὶ σπεῖρα, καὶ ἀποξύνουσιν ἐρετμά.

270     Ибо феа­кам нуж­ны не кол­ча­ны, не креп­кие луки,
Надоб­ны им кораб­ли рав­но­бо­кие, вес­ла и мач­ты;
Раду­ясь им, испы­ту­ют они гладь моря седо­го.
Тол­ков враж­деб­ных хочу избе­жать я, чтоб в спи­ну насмеш­ки
Мне не пустил кто-нибудь. Наг­ле­цов у нас мно­го в наро­де.

    οὐ γὰρ Φαιήκεσσι μέλει βιὸς οὐδὲ φαρέτρη,
ἀλλ᾽ ἱστοὶ καὶ ἐρετμὰ νεῶν καὶ νῆες ἐῖσαι,
ᾗσιν ἀγαλλόμενοι πολιὴν περόωσι θάλασσαν.
τῶν ἀλεείνω φῆμιν ἀδευκέα, μή τις ὀπίσσω
μωμεύῃ· μάλα δ᾽ εἰσὶν ὑπερφίαλοι κατὰ δῆμον·

275     Кто-нибудь ска­жет из худ­ших, меня повстре­чав­ши с тобою:
— Что там за стран­ник, боль­шой и кра­си­вый, идет с Нав­си­ка­ей?
Где его дева нашла? Не будет ли ей он супру­гом?
Кто он? Мор­скою ли бурею к нам зане­сен­ный из даль­них
Стран чело­век? Ведь вбли­зи от себя мы не зна­ем наро­дов.

    καί νύ τις ὧδ᾽ εἴπῃσι κακώτερος ἀντιβολήσας·
“Τίς δ᾽ ὅδε Ναυσικάᾳ ἕπεται καλός τε μέγας τε
ξεῖνος; ποῦ δέ μιν εὗρε; πόσις νύ οἱ ἔσσεται αὐτῇ.
ἦ τινά που πλαγχθέντα κομίσσατο ἧς ἀπὸ νηὸς
ἀνδρῶν τηλεδαπῶν, ἐπεὶ οὔ τινες ἐγγύθεν εἰσίν·

280     Или же бог к ней какой по молит­вам ее неот­ступ­ным
С неба спу­стил­ся и будет теперь обла­дать ею веч­но?
Луч­ше б, уехав отсюда, она себе мужа сыс­ка­ла
В стра­нах дру­гих. Оскорб­ля­ет жесто­ко она здесь феа­ков
Мно­гих и знат­ных, желав­ших ее полу­чить себе в жены! —

    ἤ τίς οἱ εὐξαμένῃ πολυάρητος θεὸς ἦλθεν
οὐρανόθεν καταβάς, ἕξει δέ μιν ἤματα πάντα.
βέλτερον, εἰ καὐτή περ ἐποιχομένη πόσιν εὗρεν
ἄλλοθεν· ἦ γὰρ τούσδε γ᾽ ἀτιμάζει κατὰ δῆμον
Φαίηκας, τοί μιν μνῶνται πολέες τε καὶ ἐσθλοί”.

285     Так они ска­жут. Боль­шим для меня это будет позо­ром.
В него­до­ва­нье и я бы при­шла, посту­пи так дру­гая, —
Если б, имея и мать и отца, без согла­сья их ста­ла,
В брак не всту­пив­ши откры­тый, иметь обра­ще­нье с муж­чи­ной.
Быст­ро сло­во мое, чуже­зе­мец, испол­ни, чтоб ско­ро

    ὣς ἐρέουσιν, ἐμοὶ δέ κ᾽ ὀνείδεα ταῦτα γένοιτο.
καὶ δ᾽ ἄλλῃ νεμεσῶ, ἥ τις τοιαῦτά γε ῥέζοι,
ἥ τ᾽ ἀέκητι φίλων πατρὸς καὶ μητρὸς ἐόντων,
ἀνδράσι μίσγηται, πρίν γ᾽ ἀμφάδιον γάμον ἐλθεῖν.
ξεῖνε, σὺ δ᾽ ὦκ᾽ ἐμέθεν ξυνίει ἔπος, ὄφρα τάχιστα

290     Мог тебе дать мой отец воз­мож­ность домой воро­тить­ся.
Встре­тишь ты близ­ко к доро­ге свя­щен­ную рощу Афи­ны
Из топо­лей. В ней источ­ник стру­ит­ся, вокруг же лужай­ка.
Там у отца мое­го уча­сток и сад пло­до­нос­ный,
Пыш­ный: от горо­да он на крик отсто­ит чело­ве­ка.

    πομπῆς καὶ νόστοιο τύχῃς παρὰ πατρὸς ἐμοῖο.
δήεις ἀγλαὸν ἄλσος Ἀθήνης ἄγχι κελεύθου
αἰγείρων· ἐν δὲ κρήνη νάει, ἀμφὶ δὲ λειμών·
ἔνθα δὲ πατρὸς ἐμοῦ τέμενος τεθαλυῖά τ᾽ ἀλωή,
τόσσον ἀπὸ πτόλιος, ὅσσον τε γέγωνε βοήσας.

295     В роще этой остань­ся и жди там все вре­мя, покуда
В город при­быть мы успе­ем и в дом воро­тить­ся отцов­ский.
Толь­ко дождись, чтоб достиг­ли мы дома царя Алки­ноя,
В город феа­ков отправь­ся тогда и рас­спра­ши­вай встреч­ных,
Как тебе к дому прой­ти Алки­ноя, высо­ко­го серд­цем.

    ἔνθα καθεζόμενος μεῖναι χρόνον, εἰς ὅ κεν ἡμεῖς
ἄστυδε ἔλθωμεν καὶ ἱκώμεθα δώματα πατρός.
αὐτὰρ ἐπὴν ἡμέας ἔλπῃ ποτὶ δώματ᾽ ἀφῖχθαι,
καὶ τότε Φαιήκων ἴμεν ἐς πόλιν ἠδ᾽ ἐρέεσθαι
δώματα πατρὸς ἐμοῦ μεγαλήτορος Ἀλκινόοιο.

300     Это нетруд­но узнать, про­во­дить без труда тебя смо­жет
Малый самый ребе­нок. Нигде у дру­гих ты феа­ков
Дома тако­го не встре­тишь, как дом Алки­ноя героя.
После того как тебя там стро­е­нья и двор в себя при­мут,
Быст­ро прой­ди через залу муж­скую и пря­мо направь­ся

    ῥεῖα δ᾽ ἀρίγνωτ᾽ ἐστί, καὶ ἂν πάϊς ἡγήσαιτο
νήπιος· οὐ μὲν γάρ τι ἐοικότα τοῖσι τέτυκται
δώματα Φαιήκων, οἷος δόμος Ἀλκινόοιο
ἥρωος. ἀλλ᾽ ὁπότ᾽ ἄν σε δόμοι κεκύθωσι καὶ αὐλή,
ὦκα μάλα μεγάροιο διελθέμεν, ὄφρ᾽ ἂν ἵκηαι

305     К мате­ри нашей. Она пред огнем оча­га вос­седа­ет,
Тон­кие нити пряду­щая цве­та мор­ско­го пур­пу­ра,
Под­ле высо­кой колон­ны. Рабы­ни ж работа­ют сза­ди.
Крес­ло отца мое­го подо­дви­ну­то к той же колонне,
В нем он сидит и вино, как бог бес­смерт­ный, вку­ша­ет.

    μητέρ᾽ ἐμήν· ἡ δ᾽ ἧσται ἐπ᾽ ἐσχάρῃ ἐν πυρὸς αὐγῇ,
ἠλάκατα στρωφῶσ᾽ ἁλιπόρφυρα, θαῦμα ἰδέσθαι,
κίονι κεκλιμένη· δμωαὶ δέ οἱ εἵατ᾽ ὄπισθεν.
ἔνθα δὲ πατρὸς ἐμοῖο θρόνος ποτικέκλιται αὐτῇ,
τῷ ὅ γε οἰνοποτάζει ἐφήμενος ἀθάνατος ὥς.

310     Мимо него ты прой­дешь и обни­мешь рука­ми коле­ни
Мате­ри нашей, чтоб радост­ный день воз­вра­ще­нья увидеть
Ско­ро настав­шим, хоть очень далек ты от роди­ны милой.
Если, ски­та­лец, к тебе моя мать отне­сет­ся с вни­ма­ньем,
Можешь наде­ять­ся близ­ких увидеть и сно­ва вер­нуть­ся

    τὸν παραμειψάμενος μητρὸς περὶ γούνασι χεῖρας
βάλλειν ἡμετέρης, ἵνα νόστιμον ἦμαρ ἴδηαι
χαίρων καρπαλίμως, εἰ καὶ μάλα τηλόθεν ἐσσί.
εἴ κέν τοι κείνη γε φίλα φρονέῃσ᾽ ἐνὶ θυμῷ,
ἐλπωρή τοι ἔπειτα φίλους τ᾽ ἰδέειν καὶ ἱκέσθαι

315     В дом бла­го­здан­ный к себе и в милую зем­лю род­ную».
Так ска­зав­ши, бле­стя­щим бичом она мулов хлест­ну­ла.
Быст­ро они за собою тече­нья оста­ви­ли реч­ки.
Мулы рав­но хоро­шо и бежа­ли и тихо шага­ли.
Дева пра­ви­ла ими, с умом их бичом под­го­няя,

    οἶκον ἐυκτίμενον καὶ σὴν ἐς πατρίδα γαῖαν».
Ὣς ἄρα φωνήσασ᾽ ἵμασεν μάστιγι φαεινῇ
ἡμιόνους· αἱ δ᾽ ὦκα λίπον ποταμοῖο ῥέεθρα.
αἱ δ᾽ ἐὺ μὲν τρώχων, ἐὺ δὲ πλίσσοντο πόδεσσιν·
ἡ δὲ μάλ᾽ ἡνιόχευεν, ὅπως ἅμ᾽ ἑποίατο πεζοὶ

320     Чтобы за ними пеш­ком поспе­ва­ли подру­ги и стран­ник.
Солн­це меж тем уж зашло. Достиг­ли они зна­ме­ни­той
Рощи свя­щен­ной Афи­ны. Там сел Одис­сей бого­рав­ный, —
Сел и доче­ри Зев­са вели­ко­го начал молить­ся:
«Дочь Эгио­ха Зеве­са, послу­шай меня, Атри­то­на!

    ἀμφίπολοί τ᾽ Ὀδυσεύς τε, νόῳ δ᾽ ἐπέβαλλεν ἱμάσθλην.
δύσετό τ᾽ ἠέλιος καὶ τοὶ κλυτὸν ἄλσος ἵκοντο
ἱρὸν Ἀθηναίης, ἵν᾽ ἄρ᾽ ἕζετο δῖος Ὀδυσσεύς.
αὐτίκ᾽ ἔπειτ᾽ ἠρᾶτο Διὸς κούρῃ μεγάλοιο·
«Κλῦθί μευ, αἰγιόχοιο Διὸς τέκος, Ἀτρυτώνη·

325     Нын­че хотя бы внем­ли, когда не вня­ла мне в то вре­мя,
Как сокру­шал меня в море пре­слав­ный Зем­ли Коле­ба­тель!
Дай мне к феа­кам угод­ным прий­ти, воз­буж­даю­щим жалость!»
Так гово­рил он молясь. И его услы­ха­ла Афи­на,
Но само­лич­но пред ним не яви­лась; она опа­са­лась

    νῦν δή πέρ μευ ἄκουσον, ἐπεὶ πάρος οὔ ποτ᾽ ἄκουσας
ῥαιομένου, ὅτε μ᾽ ἔρραιε κλυτὸς ἐννοσίγαιος.
δός μ᾽ ἐς Φαίηκας φίλον ἐλθεῖν ἠδ᾽ ἐλεεινόν».
Ὣς ἔφατ᾽ εὐχόμενος, τοῦ δ᾽ ἔκλυε Παλλὰς Ἀθήνη.
αὐτῷ δ᾽ οὔ πω φαίνετ᾽ ἐναντίη· αἴδετο γάρ ῥα

330     Бра­та отцо­ва: упор­но он гне­вом пылал к Одис­сею,
Бого­по­доб­но­му мужу, пока не достиг он отчиз­ны.

    πατροκασίγνητον· ὁ δ᾽ ἐπιζαφελῶς μενέαινεν
ἀντιθέῳ Ὀδυσῆι πάρος ἣν γαῖαν ἱκέσθαι.

ПРИМЕЧАНИЯ

Ст. 92. Жен­щи­ны, сти­раю­щие здесь белье, топ­чут его нога­ми в при­спо­соб­лен­ном для это­го водо­е­ме, кото­рый выло­жен кам­ня­ми.

Ст. 159. Под подар­ка­ми жени­хов мож­но пони­мать выкуп, дава­е­мый отцу неве­сты, так как покуп­ка жены буду­щим мужем — рас­про­стра­нен­ный в гоме­ров­ское вре­мя обы­чай.
Ст. 207 и сл. Зевс счи­тал­ся покро­ви­те­лем стран­ни­ков.

Ст. 233 и сл. Гефест и Афи­на — боги покро­ви­те­ли ремес­ла и патро­ны ряда про­фес­сий.

Ст. 266 и сл. Пло­щадь. — Име­ет­ся в виду аго­ра́, место, где про­ис­хо­ди­ли народ­ные собра­ния. Аго­ра́ явля­лась сре­дото­чи­ем обще­ст­вен­ной жиз­ни дан­но­го горо­да.

Ст. 288. …иметь обра­ще­нье с муж­чи­ной — т. е. пока­зы­вать­ся на ули­це с чужим муж­чи­ной, по гоме­ров­ским пред­став­ле­ни­ям, посту­пок, не под­хо­дя­щий для жен­щи­ны, а осо­бен­но для девушки.

Ст. 324. Гоме­ров­ский эпи­тет Афи­ны Атри­то­на до сих пор не раз­га­дан ни со сто­ро­ны эти­мо­логии, ни со сто­ро­ны зна­че­ния.

Предыдущая >>> Оглавление <<< Следующая