К основному контенту

Гомер Илиада Песнь двадцать четвертая. Выкуп Гектора

Гомер


Сонм распущен; и народ по своим кораблям быстролетным
Весь рассеялся; каждый спешил укрепиться под сенью
Пищей вечерней и сладостным сном. Но Пелид неутешный
Плакал, о друге еще вспоминая; к нему не касался

5 Все усмиряющий сон; по одру беспокойно метаясь,
Он вспоминал Менетидово мужество, дух возвышенный;
Сколько они подвизались, какие труды подымали,
Боев с мужами ища и свирепость морей искушая;
Все вспоминая в душе, проливал он горячие слезы.

10 То на хребет он ложился, то на бок, то ниц обратяся,
К ложу лицом припадал; напоследок бросивши ложе,
Берегом моря бродил он, тоскующий. Там и Денницу
Встретил Пелид, озарившую пурпуром берег и море.[1]
Быстро тогда он запряг в колесницу коней быстроногих,

15 Гектора, чтобы влачить, привязал позади колесницы;
Трижды его обволок вкруг могилы любезного друга,
И наконец успокоился в куще; а Гектора бросил,
Ниц распростерши во прахе. Но Феб от него, покровитель,
Феб и от мертвого вред отклонял; о герое и мертвом[2]

20 Бог милосердовал: тело его золотым он эгидом[3]
Все покрывал, да не будет истерзан, Пелидом влачимый.
Так над божественным Гектором в гневе своем он ругался.
Жалость объяла бессмертных, на оное с неба взиравших;
Тело похитить зоркого Гермеса все убеждали;

25 Всем то казалось угодным; но только не Гере богине,
Ни Посейдону царю, ни блистательноокой Афине;
Им, как и прежде, была ненавистною Троя святая,[4]
Старец Приам и народ, за вину Приамида Париса:
Он богинь оскорбил, приходивших в дом его сельский;[5]

30 Честь он воздал одарившей его сладострастием[6] вредным.
Вестница утра, в двенадцатый раз[7] восходила Денница;
И средь сонма богов провещал Аполлон сребролукий:
"Боги жестокие, неблагодарные! Гектор не вам ли
Недра тельцов и овнов сожигал в благовонные жертвы?

35 Вы ж не хотите и мертвое тело героя избавить;
Видеть его не даете супруге, матери, сыну,
Старцу отцу и гражданам, которые славного мужа
Предали б скоро огню и последнею честью почтили!
Вы Ахиллесу грабителю быть благосклонны решились,

40 Мужу, который из мыслей изгнал справедливость, из сердца
Всякую жалость отверг и, как лев, о свирепствах лишь мыслит,
Лев, и душой дерзновенной, и дикою силой стремимый,
Только и рыщет, чтоб стадо найти и добычу похитить, -
Так сей Пелид погубил всю жалость, и стыд потерял он,

45 Стыд, для сынов человеческих столько полезный и вредный.[8]
Смертный иной и более милого[9] сердцу теряет,
Брата единоутробного[10] или цветущего сына;
Плачет о трате своей и печаль наконец утоляет:
Дух терпеливый Судьбы даровали сынам человеков.

50 Он же, богу подобного Гектора жизни лишивши,
Мертвого вяжет к коням и у гроба любезного друга
В прахе волочит! Не славное он и не лучшее выбрал!
Разве что нашу он месть на себя, и могучий,[11] воздвигнет:
Землю, землю немую неистовый муж оскорбляет!"[12]

55 Гневом пылая, ему отвечала державная Гера:
"Слово твое совершилось бы, луком серебряным гордый,
Если б равно Ахиллеса и Гектора сами вы чтили?
Гектор - сын человека, сосцами жены он воспитан;
Но Ахиллес - благородная отрасль: богиню Фетиду

60 Я взлелеяла, я возрастила и милой супругой
Мужу вручила Пелею, любезному всем нам, бессмертным.
Все вы, бессмертные, были на браке;[13] и ты ликовал там
С лирой в руках, нечестивых[14] наперсник, всегда вероломный!"
Ей[15] обратился ответствовать тучегонитель Кронион:

65 "Гера супруга! Не гневайся вовсе на жителей неба.
Честь браноносцам не равная будет; однако и Гектор
Между сынов Илиона любезнейший был олимпийцам,
Так же и мне! Никогда не небрег он о жертвах приятных;
Жертвенник мой никогда не скудел в приношеньях обильных

70 Туков, вин, благовоний: сия бо нам честь подобает.
Но похищенье оставим; возможности нет от Пелида
Гектора славного тайно похитить: к Пелееву сыну
Матерь Фетида приходит и ночью и днем непрестанно.
Лучше Фетиду ко мне призови кто-нибудь из бессмертных;

75 Мудрое слово богине реку, да Пелид быстроногий
Выкуп возьмет от Приама и Гектора тело отпустит".
Рек, - и как вихрь устремилась Ирида крылатая с вестью;
Между священного Сама[16] и грозноутесного Имбра[17]
Бросилась в черный понт; и под ней застонала пучина;

80 Быстро в пучину Ирида, подобно свинцу, погрузилась,[18]
Ежели он, прикрепленный под рогом вола стенового,
Мчится, коварный, рыбам прожорливым гибель несущий.
Там в пещере глубокой находит Фетиду и с нею
Многих богинь Океана. Она посреди их сидела,

85 Плача об участи храброго сына, которому должно
В Трое холмистой погибнуть, далеко от милой отчизны.
Став пред Фетидой, вещала посланница Зевса: "Фетида!
Зевс призывает тебя, непреложных советов строитель".
Ей отвечая, рекла среброногая дочерь Нерея:

90 "Что заповедует мне повелитель бессмертных? Стыжуся
Светлым являться богам, угнетенная мрачной печалью!
Но повинуюсь; и тщетен не будет глагол, им реченный".
Так говоря, облеклася Фетида одеждой печали,
Черным покровом, чернейшим из всех у нее одеяний.

95 Так - устремилась; пред нею подобная ветрам Ирида
Быстро пошла; расступалися окрест их волны морские.
На берег вышед, богини к высокому бросились небу.
Там обрели громовержца Кронида; пред ним воссидели
Все, на совет собравшись, блаженные вечные боги.

100 Села Фетида близ Зевса отца: уступила Афина;[19]
Гера же чашу златую, прекрасную, подала в руки
И утешала словами. Фетида, испив, возвратила.
Слово меж оными начал отец и бессмертных и смертных:
"Ты на Олимп, Фетида, пришла, и печальная сердцем;

105 Знаю, скорбь неутешную в персях ты носишь, богиня;
Но возвещу, для чего на Олимп я тебя призываю.
Девять дней, как меж нами, бессмертными, распря восстала:
Гектор герой и Пелид градоборец богов разделяют.
Тело похитить склоняют бессмертные Гермеса бога;

110 Я же, напротив, ту славу[20] хочу даровать Ахиллесу,
Нежность к тебе и почтение в сердце навек сохраняя.
Шествуй к ахейскому стану и сыну, богиня, поведай:
Все божества на него негодуют; но я от бессмертных
Более всех огорчаюсь, что он в исступлении гнева

115 Гектора возле судов, не приемлющий выкупа, держит.
Если страшится меня, да немедля отпустит он тело.
Я ж посылаю Ириду к Приаму царю с повеленьем
В стан мирмидонский идти к искуплению милого сына.
Несть и дары Ахиллесу, приятные сердцу героя".

120 Так произнес, - и ему покорилась Фетида богиня;
Быстро помчалась, с вершины Олимпа высокого бросясь.
Скоро достигла Пелидова стана; и в куще находит
Сына, печально стенящего; многие в куще героя
Окрест его суетились[21] друзья и готовили завтрак;

125 Ими закланный лежал на помосте[22] овен густорунный.
Подле печального сына воссела почтенная матерь;
Тихо ласкала рукой, вопрошала и так говорила:
"Милое чадо, почто ты себе, и стеня и тоскуя,
Сердце крушишь;[23] не помыслишь о пище, ниже о покое?[24]

130 Но приятно с женой опочить и любви насладиться.
Жить же недолго тебе; пред тобою, любезнейший сын мой,
Близко стоит неизбежная Смерть и суровая Участь.
Выслушай слово; его я тебе возвещаю от Зевса:
Боги, он рек, на тебя прогневляются; он же, владыка,

135 Более всех негодует, что ты в исступлении гнева
Гектора возле судов, не приемлющий выкупа, держишь.
Выдай его, Ахиллес, и за тело прими искупленье".
Ей отвечая, вещал быстроногий Пелид знаменитый:
"Пусть предстает предлагающий выкуп, - и тело получит,

140 Если решительно так заповедует мне Олимпийский".
Тою порою, как матерь и сын у судов мирмидонских
Многие между собою вещали крылатые речи,
Зевс посылал Ириду к Приамовой Трое священной:
"Шествуй, Ирида крылатая, холмы оставив Олимпа;

145 Весть в Илионе святом возвести Дарданиду Приаму:
Пусть к искуплению сына идет к кораблям он ахейским,
Пусть и дары он несет, чтоб смягчить Ахиллесово сердце.
Но да единый, никем не сопутствуем, шествует старец;
Токмо глашатай старейший да будет при нем, чтобы править

150 Месками в быстром возу и вспять из ахейского стана
Мертвого ввезть в Илион, убиенного сильным Пелидом.
Помысл о смерти и страх да не взыдет на сердце Приаму:
Старцу такого пошлем мы сопутника, Гермеса бога;
Он поведет и проводит, пока не представит к Пелиду;

155 И, когда приведет он Приама пред очи героя,
Рук на него не подымет[25] Пелид, ни других не допустит:
Он ни безумен, ни нагл, ни обыкший к грехам[26] нечестивец;
Он завсегда милосердо молящего милует[27] мужа".
Рек, - и с небес устремилась подобная вихрям Ирида;

160 К дому Приама сошла; и нашла там вопль и рыданье.
Окрест отца все сыны, на дворе пред хоромами сидя,
Токами слез обливали одежды; в средине их старец,
Ризой покрытый, лежал, обвивающей все его тело;
Выю и голову персть[28] покрывала державного[29] старца,[30]

165 Коею сам он себя, пресмыкаяся в прахе, осыпал.
Дщери его и невестки, в домах своих сидя, рыдали,
Тех поминая и многих, и сильных защитников царства,[31]
Кои уже под руками ахейскими предали души.
Быстрая вестница Зевса, приближася тихо к Приаму,

170 Голосом тихим (но трепет объял Дарданидовы члены)
Так говорила: "Дерзай, Дарданид, и меня не страшися!
Я для тебя не зловещая ныне схожу от Олимпа,
Нет, но душой доброхотная вестница Зевса тебе я:
Он о тебе, и далекий, душою болит и печется.[32]

175 Выкупить Гектора тело тебе он велит, Олимпиец.
Шествуй, неси и дары, чтоб смягчить Ахиллесово сердце;
Но да никто из троян не сопутствует, шествуй один ты;
Токмо глашатай старейший да будет с тобой, чтобы править
Месками в быстром возу и вспять из ахейского стана

180 Мертвого ввезть в Илион, убиенного сильным Пелидом.
Мысль же о смерти, ни страх тебе да не взыдет на сердце:
Спутник такой за тобою последует, Гермес бессмертный;
Гермес пойдет и проводит, пока не приближит к Пелиду;
И, когда он тебя представит пред очи героя,

185 Рук на тебя не подымет Пелид, ни других не допустит:[33]
Он ни безумен, ни нагл, ни обыкший к грехам нечестивец;
Он завсегда милосердо молящего милует мужа".
Так говоря, отлетела подобная вихрям Ирида.
Старец Приам повелел, чтоб немедля сыны снарядили

190 Муловый воз быстрокатный и короб[34] к нему привязали.
Сам же поспешно взошел в почивальню, терем душистый,
Кедровый,[35] с кровлей высокой, где много хранилось сокровищ;[36]
Призвал туда и Гекубу супругу и так говорил ей:
"Бедная! мне олимпийская вестница Зевса явилась;

195 Выкупить сына велела идти к кораблям мирмидонским;
Несть и дары Ахиллесу, которые б сердце смягчили.
Молви, супруга любезная, что ты о сем помышляешь?
Сильно меня самого побуждает и сердце и дума
Ныне ж идти к кораблям и великому стану ахеян".

200 Так говорил; зарыдала жена и ему отвечала:
"Горе! погиб ли твой разум, которым в минувшее время
Славился ты и у чуждых народов, и в собственном царстве?
Хочешь один ты, старец, идти к кораблям мирмидонским?
Мужу предстать перед очи, который и многих и сильных

205 Наших сынов умертвил? У тебя не железное ль сердце?
В руки едва залучит, пред очами тебя лишь увидит
Сей кровопийца,[37] неверный сей муж, милосерд он не будет;
Он не уважит тебя! В отдалении лучше поплачем,
В храмине сидя; такую, знать, долю суровая Парка

210 Выпряла нашему сыну, как я несчастливца родила, -
Долю, чтоб псов он насытил, вдали от родных, пред очами
Лютого мужа, которого внутренность,[38] если б могла я,
Впившись в грудь,[39] пожирать, отомстила б за то, что он сделал
С сыном моим! Не как ратник бесчестный, мой Гектор убит им;

215 Он за отечество, он за мужей и за жен илионских
Бился, герой, ни о страхе в бою, ни о бегстве не мысля!"
Cнова Гекубе ответствовал старец Приам боговидный:
"Воле моей не противься, Гекуба, и в собственном доме
Птицей зловещей не будь: отвратить меня не успеешь.

220 Если бы дело такое внушал мне какой-либо смертный
Жрец, иль пророк илионский, или фимиамогадатель,[40]
Ложью почли бы мы то и с презрением, верно б, отвергли.[41]
Слышал богиню я сам, пред собою бессмертную видел;
В стан я иду, и не тщетно мне будет вещание бога.

225 Если ж назначил мне рок умереть пред судами ахеян, -
Рад! и пускай он меня, душегубец, зарежет, как скоро,
Милого сына обнявши, рыданием сердце насыщу!"
Так произнес, - и, поднявши красивые крыши ковчегов,
Вынул из них Дарданион двенадцать покровов прекрасных,

230 Хлен двенадцать простых[42] и столько ж ковров драгоценных,
Верхних плащей превосходных и тонких хитонов исподних;
Злата, весами отвесивши, выложил[43] десять талантов;[44]
Вынул четыре блюда и два светозарных тренога;
Вынул и пышный сосуд, ему, как посланнику, древний[45]

235 Дар фракиян,[46] драгоценность великая! даже и оной
Старец щадить не хотел: столь сильно пылал он душою
Выкупить милого сына. Но всех он троян приходивших
Гневный гонял от крыльца, и грозя и поносно ругая:
"Прочь, проклятое племя презренное! Разве и дома

240 Мало печали у вас, что меня огорчать вы идете?
Или вам радость, что старца Кронид поражает бедою,
Гибелью сына храбрейшего? Скоро вы цену сей траты
Сами узнаете; легче стократ, как не стало героя,
Будете сами избиты ахеями! Я же, о боги,

245 Прежде, нежели град разоренный и в прах обращенный -
Трою святую - увижу, да скроюсь в обитель Аида!"
Так говоря, прогонял их жезлом; от грозящего старца
Все удалилися. Он же вскричал, сыновей порицая,
Клита,[47] Гелена,[48] Париса, питомца богов Агафона,[49]

250 Паммона, Гиппофооя, Дейфоба[50] вождя, Антифона,
Храброго сына Полита[51] и славного мужеством Дия;
Грозно на сих сыновей и кричал и приказывал старец:
"Живо, негодные дети, бесстыдники! Лучше бы всем вам
Вместо единого Гектора пасть пред судами ахеян!

255 О, злополучный я смертный! имел я в Трое обширной
Храбрых сынов, и от них ни единого мне не осталось!
Нет боговидиого Местора,[52] нет конеборца Троила,[53]
Нет и тебя, мой Гектор, тебя, между смертными бога![54]
Так, не смертного мужа казался он сыном, но бога!

260 Храбрых Арей истребил, а бесстыдники эти остались,
Эти лжецы, плясуны, знаменитые лишь в хороводах,
Эти презренные хищники коз и агнцев народных!
Долго ли будете вы снаряжать колесницу и в короб[55]
Скоро ли вложите всё, чтобы мог я немедленно ехать?"

265 Так говорил, - и сыны, устрашася угрозы отцовой,
Бросились быстро и вывезли муловый воз легкокатный,
Новый, красивый; и короб глубокий на нем привязали;
Сняли с гвоздя блестящий ярем, приспособленный к мулам,
Буковый, с бляхою сверху и с кольцами, слаженный хитро;

270 Привязь яремную[56] вместе с ярмом девятилоктевую
Вынесли, ловко ярмо положили на гладкое дышло
В самом конце[57] и на крюк поперечный кольцо наложили;
Трижды бляху ярма обмотали кругом; напоследок
Прочее все обвязали, концы же узла подогнули.

275 После, нося из покоев, на муловый воз легкокатный,
Весь уложили за голову Гектора выкуп бесценный,
Мулов в него запрягли возовозных, дебелокопытных,
Некогда в дар подведенных[58] владыке Приаму от мизов.[59]
Но к колеснице Приамовой вывели коней, которых

280 Сам он с отменной заботой лелеял у тесаных яслей;
Их[60] в колесницу впрягали пред домом высоковершинным
Вестник и царь, обращая в уме их мудрые думы.
Тою порою приходит Гекуба, печальная сердцем;
В правой руке царица вина, веселящего сердце,

285 Кубок несла золотой, чтоб супруг, не возлив,[61] не уехал;
Стала она пред конями и так говорила Приаму:
"Зевсу возлей, мой супруг, и молись, чтобы дал всемогущий
В дом от врагов возвратиться, когда уже смелое сердце
Старца тебя, против воли моей, к кораблям устремляет.

290 Так, помолися, Приам, чернотучному Кронову сыну,
Богу, который от Иды на всю призирает Троаду.
Птицы[62] проси, быстрокрылого вестника, мощью своею
Первой из птиц и любезнейшей всех самому громовержцу;
С правой страны[63] чтоб слетела, и сам бы ее ты увидя,

295 С верой в нее отошел к кораблям быстроконных данаев.
Если ж тебе не пошлет своего посла громовержец,
Буду тебя, мой супруг, убеждать и советом и просьбой
В стан не ходить к мирмидонянам, как ты ни твердо решился".
Ей немедля ответствовал старец Приам боговидный:

300 "Я твоего не отрину совета разумного: благо
Длани к владыке богов воздевать, да помилует нас он".
Рек, - и прислужнице ключнице дал повеление старец
На руки чистой воды возлиять; и прислужница быстро
С блюдом[64] в руках и с кувшином воды пред владыку предстала.

305 Старец, руки омывши, кубок принял от супруги,
Стал посредине двора и молился, вино возливая,
На небо взор возводя; и, возвысивши голос, воскликнул:
"Зевс, наш отец, обладающий с Иды, славнейший, сильнейший![65]
Дай мне прийти к Ахиллесу угодным и жалостным сердцу;

310 Птицу пошли, быстролетного вестника, мощью своею
Первую в птицах, любимую более всех и тобою;
С правой страны ниспошли; да сходящую сам я увидя,
С верой в нее отойду к кораблям конеборных данаев!"
Так умолял, - и услышал его промыслитель Кронион;

315 Быстро орла ниспослал, между вещих вернейшую птицу,
Темного, коего смертные черным ловцом называют.[66]
Словно огромная дверь почивальни высоковершинной[67]
В доме богатого мужа, замком утвержденная крепким,
Крылья орла таковы распростерлись, когда он явился,

320 Вправе над Троею быстро парящий. Они лишь узрели,
В радость пришли, расцвело упованием каждого сердце.
С живостью старец взошел в колесницу свою и немедля
Коней погнал от преддверья и гулких навесов крылечных.
Мески пошли впереди под повозкой четыреколесной[68]

325 (Ими Идей управлял, благомысленный вестник); а сзади
Борзые кони, которых бичом Дарданид престарелый
Гнал через город; его провожали все близкие сердцу,
Плача по нем неутешно, как будто на смерть отходящем.
Скоро, из замка спустяся, они очутилися в поле;

330 Все провожавшие их возвратились печальные в Трою,
Дети и сродники. Сами ж они не сокрылись от Зевса:
В поле увидел он их и исполнился милости к старцу;
И к любезному сыну, к Гермесу, так возгласил он:
"Сын мой, Гермес! Тебе от богов наипаче приятно

335 В дружбу вступать[69] с человеком; ты внемлешь, кому пожелаешь.
Шествуй и Трои царя к кораблям быстролетным ахеян
Так проводи, да никто не узрит и никто не узнает
Старца в ахейских дружинах, доколе к Пелиду не придет".
Так произнес, - и ему повинуется Гермес посланник:[70]

340 Под ноги вяжет прекрасную обувь, плесницы златые,
Вечные; бога они и над влажною носят водою,
И над землей беспредельною, быстро, с дыханием ветра;
Жезл берет он, которым у смертных, по воле всесильной,
Сном смыкает он очи или отверзает у спящих;

345 Жезл сей прияв, устремляется аргоубийца[71] могучий.
Скоро он к граду троян и к зыбям Геллеспонта принесся;
Полем пошел, благородному юноше видом подобный,
Первой брадой опушенному, коего младость прелестна.[72]
Путники вскоре, проехав великую Ила могилу,[73]

350 Коней и месков своих удержали, чтобы напоить их
В светлой реке; тогда уже сумрак спускался на землю.
Тут, оглянувшися, Гермеса вестник Идей прозорливый
Близко увидел, и так возгласил к Дарданиду владыке:
"Взглянь, Дарданид! осторожного разума требует дело:

355 Мужа я вижу; и мнится мне, нас он убить умышляет!
Должно бежать; на конях мы ускачем;[74] или, подошедши,
Ноги ему мы обнимем и будем молить о пощаде!"
Рек он, - и старцево сердце смутилося; он ужаснулся;
Дыбом власы у него поднялися на сгорбленном теле;

360 Он цепенея стоял. Эриуний[75] приближился к старцу,
Ласково за руку взял и вещал, вопрошая Приама:
"Близко ль, далеко ль, отец, направляешь ты коней и месков,
В час усладительной ночи, как смертные все почивают?
Иль не страшишься убийствами дышащих, гордых данаев,

365 Кои так близко стоят, неприязненны вам и свирепы?
Если тебя кто увидит под быстрыми мраками ночи,[76]
Столько сокровищ везущего, что твое мужество будет?[77]
Сам ты не молод, и старец такой же тебя провожает.
Как защитишься от первого, кто лишь[78] обидеть захочет?

370 Я ж не тебя оскорблю,[79] но готов от тебя и другого
Сам отразить; моему ты родителю, старец, подобен!"
Гермесу бодро ответствовал старец Приам боговидный:
"Все справедливо, любезнейший сын мой, что ты говоришь мне;
Но еще и меня хранит покровительной дланью

375 Бог, который дает мне такого сопутника встретить,
Счастья примету, тебя, красотою и образом дивный,
Редким умом одаренный; блаженных родителей сын ты!"
Вновь Дарданиду вещал благодетельный Гермес посланник:
"Истинно всё и разумно ты, старец почтенный, вещаешь.

380 Но скажи мне еще, и сущую правду поведай:
Ты высылаешь куда-либо столько богатств драгоценных[80]
К чуждым народам, дабы хоть они у тебя уцелели?
Верно, объятые страхом, уже покидаете все вы Трою святую?
Таков знаменитый защитник погибнул,

385 Сын твой! В сражениях был он не ниже героев ахейских!"
Гермесу быстро воскликнул старец Приам боговидный:
"Кто ты таков, от кого происходишь ты, юноша добрый,
Так мне прекрасно напомнивший смерть злополучного сына?"
Старцу ответствовал вновь благодетельный Гермес посланник:

390 "Ты испытуешь меня, вопрошая о Гекторе дивном.
Часто, часто я сам на боях,[81] прославляющих мужа,
Гектора видел, и даже в тот день, как, к судам отразивши,
Он побеждал аргивян, истребляя крушительной медью.
Стоя вдали, удивлялись мы Гектору; с вами сражаться.

395 Нам Ахиллес запрещал, на царя Агамемнона гневный.
Я Ахиллесов служитель, в одном корабле с ним приплывший;
Родом и[82] я мирмидонец; родитель мой храбрый Поликтор;
Муж и богатый и старец, как ты, совершенно маститый.
Шесть у Поликтора в доме сынов, а седьмой пред тобою;

400 Жребий меж братьев упал на меня, чтоб идти с Ахиллесом.
Ныне осматривать поле пришел от судов я: заутра
Боем на город пойдут быстроокие мужи ахейцы.
Все негодуют они на долгую праздность; не могут
Бранного пыла мужей обуздать воеводы ахеян".

405 Гермесу паки ответствовал старец Приам боговидный:
"Ежели подлинно ты Ахиллеса Пелида служитель,
Друг, не сокрой от меня, умоляю, поведай мне правду:
Сын мой еще ль при судах иль уже Ахиллес быстроногий
Тело его рассеченное псам разметал мирмидонским?"

410 Старцу ответствовал вновь благодетельный Гермес посланник:
"Старец, ни псы не терзали, ни птицы его не касались;
Он и поныне лежат у судов Ахиллеса, под кущей,
Всё, как и был, невредимый: двенадцатый день, как лежит он
Мертвый, - но тело не тлеет, к нему не касаются черви,

415 Быстрые черви, которые падших в бою пожирают.
Правда, его ежедневно, с восходом Денницы священной,
Он беспощадно волочит вкруг гроба любезного друга;
Но мертвец невредим; изумишься ты сам, как увидишь:
Свеж он лежит, как росою умытый; нет следа от крови,

420 Члена не видно нечистого; язвы кругом затворились,
Сколько их ни было: много суровая медь нанесла их.[83]
Так милосердуют боги о сыне твоем знаменитом,
Даже и мертвом: любезен он сердцу богов олимпийских".
Рек он, - и старец, исполняся радости, быстро воскликнул:

425 "Благо, мой сын, приносить небожителям должные дани!
Гектор, - о если бы жил он! - всегда в благоденственном[84] доме
Помнил бессмертных богов, на великом Олимпе живущих;
Боги за то и по смертной кончине его помянули.
Но преклонися, прими от меня ты прекрасный сей кубок

430 И, охраняя меня, проводи, под покровом бессмертных,
В стан мирмидонский, пока не приду к Ахиллесовой куще".
Вновь Дарданиду ответствовал Гермес, посланник Зевеса:
"Младость мою соблазняешь ты, старец, но я не склонюся
Дара, какой предлагаешь мне, тайно принять от Пелида.

435 Я уважаю Пелида и сердцем страшусь от героя
Дар похищать, чтобы после меня беда не постигла;
Но с тобою сопутствовать рад я землею и морем;
Рад я тебя проводить и до славного Аргоса града;
И с таким путеводцем к тебе не приближится смертный".[85]

440 Рек, и на царских коней в колесницу вскочил Эриуний;
Быстро и бич и бразды захватил в могучие руки;
Коням и мескам вдохнул необычную рьяность и силу,
И когда принеслися ко рву и стене корабельной,
Где незадолго над вечерей стражи ахеян трудились, -

445 Всех их в сон погрузил благодетельный аргоубийца;[86]
Башни запор отодвинул, врата растворил и Приама
Ввез внутрь стены и за ним с дорогими дарами повозку.
Но лишь предстали они к Ахиллесовой куще великой[87]
(Кущу царю своему мирмидонцы построили в стане

450 Крепко из бревен еловых и сверху искусно покрыли
Мшистым,[88] густым камышом, по влажному лугу набравши;
Около кущи устроили двор властелину широкий,
Весь оградя частоколом; ворота его запирались
Толстым засовом еловым; трое ахеян вдвигали,

455 Трое с трудом отымали огромный замок сей воротный
Сильных мужей; но Пелид и один отымал его быстро) -
Те благодетельный Гермес отверз перед старцем ворота,
Ввез дары знаменитые славному сыну Пелея,
Спрянул на дол с колесницы и так провещал к Дарданиду:

460 "Бог пред тобою, о старец, бессмертный, с Олимпа нисшедший,
Гермес: отец мой меня тебе ниспослал путеводцем.
Я совершил и к Олимпу обратно иду; всенародно[89]
Я не явлюсь Ахиллеса очам: не достойно бы было
Богу бессмертному видимо чествовать смертного мужа.

465 Ты же иди и, вошед, обыми Ахиллесу колена;
Именем старца родителя, матери многопочтенной,
Именем сына[90] моли, чтобы тронуть высокую душу".
Так возгласивши, к Олимпу великому быстро вознесся
Гермес. Приам, с колесницы стремительно прянув на землю,

470 Там оставляет Идея, дабы он стоял, охраняя
Коней и месков; а сам устремляется прямо в обитель,
Где Ахиллес находился божественный. Там Пелейона
Старец увидел; друзья в отдаленье сидели; но двое,
Отрасль Арея Алким и смиритель коней Автомедон,

475 Близко стоя, служили; недавно он вечерю кончил,
Пищи вкусив и питья, и пред ним еще стол оставался.
Старец, никем не примеченный, входит в покой и, Пелиду
В ноги упав, обымает колена и руки целует, -
Страшные руки, детей у него погубившие многих!

480 Так, если муж, преступлением тяжким покрытый в отчизне,
Мужа убивший, бежит и к другому народу приходит,
К сильному в дом,[91] - с изумлением все на пришельца взирают, -
Так изумился Пелид, боговидного старца увидев;
Так изумилися все, и один на другого смотрели.

485 Старец же речи такие вещал, умоляя героя:
"Вспомни отца своего, Ахиллес, бессмертным подобный,
Старца, такого ж, как я, на пороге старости скорбной!
Может быть, в самый сей миг и его, окруживши, соседи
Ратью теснят, и некому старца от горя избавить.

490 Но, по крайней он мере, что жив ты, и зная и слыша,
Сердце тобой веселит и вседневно льстится надеждой
Милого сына узреть, возвратившегось в дом из-под Трои.
Я же, несчастнейший смертный, сынов возрастил браноносных[92]
В Трое святой, и из них ни единого мне не осталось!

495 Я пятьдесят их имел при нашествии рати ахейской:
Их девятнадцать братьев от матери было единой;[93]
Прочих родили другие любезные жены в чертогах;
Многим Арей истребитель сломил им несчастным колена.[94]
Сын оставался один, защищал он и град наш, и граждан;

500 Ты умертвил и его, за отчизну сражавшегось храбро,
Гектора! Я для него прихожу к кораблям мирмидонским;
Выкупить тело его приношу драгоценный я выкуп.
Храбрый! почти ты богов! над моим злополучием сжалься,
Вспомнив Пелея отца: несравненно я жалче Пелея!

505 Я испытую, чего на земле не испытывал смертный:
Мужа, убийцы детей моих, руки к устам прижимаю!"[95]
Так говоря, возбудил об отце в нем плачевные думы;
За руку старца он взяв, от себя отклонил его тихо.
Оба они вспоминая: Приам - знаменитого сына,

510 Горестно плакал, у ног Ахиллесовых в прахе простертый;
Царь Ахиллес, то отца вспоминая, то друга Патрокла,
Плакал, и горестный стон их кругом раздавался по дому.
Но когда насладился Пелид благородный слезами
И желание плакать от сердца его отступило, -

515 Быстро восстал он и за руку старца простертого поднял,
Тронут глубоко и белой главой, и брадой его белой;
Начал к нему говорить, устремляя крылатые речи:
"Ах, злополучный! много ты горестей сердцем изведал!
Как ты решился, один, при судах мирмидонских явиться.

520 Мужу пред очи, который сынов у тебя знаменитых
Многих повергнул? В груди твоей, старец, железное сердце!
Но успокойся, воссядь, Дарданион; и как мы ни грустны,
Скроем в сердца и заставим безмолвствовать горести наши.
Сердца крушительный плач ни к чему человеку не служит:

525 Боги судили всесильные нам, человекам несчастным,
Жить на земле в огорчениях: боги одни беспечальны.
Две глубокие урны лежат перед прагом[96] Зевеса,
Полны даров: счастливых одна и несчастных другая.
Смертный, которому их посылает, смесивши, Кронион,

530 В жизни своей переменно и горесть находит и радость;
Тот же, кому он несчастных пошлет, - поношению предан;
Нужда, грызущая сердце, везде по земле его гонит;
Бродит несчастный, отринут бессмертными, смертными презрен.
Так и Пелея - дарами осыпали светлыми боги

535 С юности нежной; украшенный выше сынов земнородных
Счастьем, богатством, владыка могучий мужей мирмидонских,
Смертный, супругой богиню приял от руки он бессмертных.
Бог и ему ниспослал злополучие: он не имеет
В доме своем поколения, сына, наследника царства.

540 Сын у Пелея один, кратковечный; но я и доныне
Старца[97] его не покою; а здесь, от отчизны далеко,
Здесь я в Троаде сижу и тебя и твоих огорчаю.
Сам ты, о старец, мы слышали, здесь благоденствовал прежде.
Сколько народов вмещали обитель Макарова,[98] Лесбос,

545 Фригия, край плодоносный, а здесь - Геллеспонт бесконечный:[99]
Ты среди всех, говорят, и богатством блистал и сынами.
Но, как беду на тебя ниспослали небесные боги,
Около Трои твоей неумолкная брань и убийство.
Будь терпелив и печалью себя не круши беспрерывной:

550 Ты ничего не успеешь, о сыне печаляся; плачем
Мертвого ты не подымешь, но горе свое лишь умножишь!"[100]
Сыну Пелея ответствовал старец Приам боговидный:
"Нет, не сяду я, Зевсов любимец, доколе мой Гектор
В куще лежит, погребенью не преданный! Дай же скорее,

555 Дай сим очам его видеть! а сам ты прими искупленье:
Мы принесли драгоценное. О, насладись им и счастлив
В край возвратися родимый, когда ты еще позволяешь[101]
Старцу мне бедному жить и солнца сияние видеть!"
Грозно взглянув на него, говорил Ахиллес быстроногий:

560 "Старец, не гневай меня! Разумею и сам я, что должно
Сына тебе возвратить: от Зевса мне весть приносила
Матерь моя среброногая, нимфа морская Фетида.
Чувствую, что и тебя (от меня ты, Приам, не сокроешь)
Сильная бога рука[102] провела к кораблям мирмидонским;

565 Нет, не осмелился б смертный, и младостью пылкой цветущий,
В стан наш вступить: ни от стражей недремлющих он бы не скрылся,
Ни засовов легко б на воротах моих не отдвинул.
Смолкни ж, и более мне не волнуй ты болящего сердца;
Или страшись, да тебя, невзирая, что ты и молитель,

570 В куще моей я не брошу[103] и Зевсов завет не нарушу".
Так говорил; устрашился Приам и, покорный, умолкнул.
Сын же Пелеев, как лев, из обители бросился к двери:
Но не один, за царем устремилися два из клевретов,
Сильный Алким и герой Автомедон, которых меж другов

575 Более всех Пелейон почитал, по Патрокле умершем.
Быстро они от ярма отрешили и коней и месков;
В кущу ввели и глашатая старцева; там посадивши
Мужа на стуле, поспешно с красивого царского воза
Собрали весь многоценный за голову Гектора выкуп;

580 Две лишь оставили ризы и тонкий хитон хитротканый,
С мыслью, чтоб тело покрытое в дом отпустить от Пелида.
Он же, вызвав рабынь, повелел и омыть, и мастями
Тело намазать, но тайно, чтоб сына Приам не увидел:
Он опасался, чтоб гневом не вспыхнул отец огорченный,

585 Сына узрев, и чтоб сам он тогда не подвигнулся духом
Старца убить и нарушить священные Зевса заветы.
Тело рабыни омыли, умаслили мастью душистой,
В новый одели хитон и покрыли прекрасною ризой;
Сам Ахиллес и поднял, и на одр положил Приамида, -

590 Но друзья совокупно на блещущий воз положили.
Он же тогда возопил, именуя любезного друга:
"Храбрый Патрокл! не ропщи на меня ты, ежели слышишь
В мрачном Аиде, что я знаменитого Гектора тело
Выдал отцу: не презренными он заплатил мне дарами;

595 В жертву тебе и от них принесу я достойную долю".[104]
Так произнес - и под сень возвратился Пелид благородный;
Сел на изящно украшенных креслах, оставленных прежде,[105]
Против Приама стоявших, и слово к нему обратил он:
"Сын твой тебе возвращен, как желал ты, божественный старец;

600 Убран лежит на одре. С восходом Зари возвращаясь,
Сам ты увидишь его; но теперь мы о пище воспомним.
Пищи забыть не могла и несчастная матерь Ниоба,[106]
Матерь, которая разом двенадцать детей потеряла,
Милых шесть дочерей и шесть сыновей расцветавших.

605 Юношей Феб поразил из блестящего лука стрелами,
Мстящий Ниобе, а дев - Артемида, гордая луком.
Мать их дерзала равняться с румяноланитою Летой:
Лета двоих, говорила, а я многочисленных матерь!
Двое сии у гордившейся матери всех погубили.

610 Девять дней валялися трупы; и не было мужа
Гробу предать их: в камень людей превратил громовержец.[107]
Мертвых в десятый день погребли милосердые боги.
Плачем по них истомяся, и мать вспомянула о пище.
Ныне та мать на скалах, на пустынных горах Сипилийских,[108]

615 Где, повествуют, богини покоиться любят в пещерах,
Нимфы, которые часто у вод Ахелоевых[109] пляшут, -
Там, от богов превращенная в камень, страдает Ниоба.
Так, божественный старец, и мы помыслим о пище.
Время тебе остается оплакать любезного сына,

620 В Трою привезши; там для тебя многослезен он будет".
Рек - и, стремительно встав, Ахиллес белорунную, овцу
Сам закалает; друзья, обнажив и опрятав, как должно,
В мелкие части искусно дробят, прободают рожнами,[110]
Ловко пекут на огне и готовые части снимают.

625 Хлеб между тем принесши, поставил на стол Автомедон
В пышных корзинах; но брашно делил Ахиллес благородный.
Оба к предложенным яствам питательным руки простерли.[111]
И когда питием и пищей насытили сердце,
Долго Приам Дарданид удивлялся царю Ахиллесу,

630 Виду его и величеству: бога, казалось, он видит.
Царь Ахиллес удивлялся равно Дарданиду Приаму,
Смотря на образ почтенный и слушая старцевы речи.
Оба они наслаждались, один на другого взирая;
Но наконец возгласил к Ахиллесу божественный старец:

635 "Дай мне теперь опочить, Зевесов любимец! позволь мне
Сном животворным хоть несколько в доме твоем насладиться.
Ибо еще ни на миг у меня не смыкалися очи
С дня, как несчастный мой сын под твоими руками погибнул;
С оного дня лишь стенал и несчетные скорби терпел я,

640 Часто в оградах дворовых по сметищам смрадным валяясь.
Ныне лишь яствы вкусил и вина пурпурового[112] ныне
Принял в гортань; но до этой поры ничего не вкушал я".
Так говорил; Ахиллес приказал и друзьям и рабыням
Стлать на крыльце две постели и снизу хорошие полсти[113]

645 Бросить пурпурные, сверху ковры разостлать дорогие
И шерстяные плащи положить, чтобы старцам одеться.
Вышли рабыни из дому с пылающим светочем в дланях;
Скоро они, поспешившие, два уготовали ложа.
И Приаму шутя[114] говорил Ахиллес благородный:

650 "Спи у меня на дворе, пришелец любезный, да в дом мой
Вдруг не придет кто-нибудь из данаев, которые часто
Вместе совет совещать в мою собираются кущу.
Если тебя здесь кто-либо в пору ночную увидит,
Верно, царя известит, предводителя воинств Атрида;

655 И тогда замедление в выкупе мертвого встретишь.
Слово еще, Дарданид; объяснися, скажи откровенно:
Сколько желаешь ты дней погребать знаменитого сына?
Столько я дней удержуся от битв, удержу и дружины".
Сыну Пелея ответствовал старец Приам боговидный:

660 "Ежели мне ты позволишь почтить погребением сына -
Сим для меня, Ахиллес, величайшую милость окажешь.
Мы, как ты знаешь, в стенах заключенные; лес издалека
Должно с гор добывать; а трояне повергнуты в ужас.
Девять бы дней мне желалось оплакивать Гектора в доме;

665 Гробу в десятый предать и пир похоронный устроить;
В первый-на-десять мертвому в память насыпать могилу;
Но в двенадцатый день ополчимся, когда неизбежно".
Старцу ответствовал вновь быстроногий Пелид благородный:
"Будет и то свершено, как желаешь ты, старец почтенный.

670 Брань прекращаю на столько я времени, сколько ты просишь".
Так произнес Ахиллес - и Приамову правую руку
Ласково сжал, чтобы сердце его совершенно спокоить.
Так отпустил; и они на переднем крыльце опочили,
Вестник и царь, обращая в уме своем мудрые думы.

675 Но Ахиллес почивал в глубине крепкостворчатой кущи,
И при нем Брисеида, румяноланитая дева.
Все, и бессмертные боги, и коннодоспешные мужи,
Спали целую ночь, усмиренные сном благодатным.
Гермеса токмо заботного сон не осиливал сладкий,

680 Думы в уме обращавшего, как Дарданида Приама
Вывесть из стана, привратным незримого стражам священным[115].
Став над главою Приамовой, так возгласил Эриуний:
"Ты не радишь об опасности, старец, и так беззаботно
Спишь у враждебных мужей, пощаженный Пелеевым сыном!

685 Многие дал ты дары, чтобы выкупить мертвого сына;
Но за живого тебя троекратной ценою заплатят
Дети твои, у тебя остающиесь, если узнает
Царь Атрейон о тебе и ахейцы другие узнают".
Так провещал; ужаснулся Приам и глашатая поднял.

690 Гермес мгновенно запряг им и коней, и месков яремных;
Сам через стан их быстро прогнал, и никто не увидел.
Но лишь достигнули путники брода реки светловодной,[116]
Ксанфа пучинного, богом рожденного, Зевсом бессмертным,
Там благодетельный Гермес обратно вознесся к Олимпу.

695 В ризе златистой Заря простиралась над всею землею.
Древний Приам, и стенящий и плачущий, гнал к Илиону
Коней, а мески везли мертвеца. И никто в Илионе
Их не узнал от мужей и от жен благородных троянских
Прежде Кассандры[117] прекрасной, златой Афродите подобной.

700 Рано на замок восшед, издали в колеснице узнала
Образ отца своего и глашатая громкого Трои;
Тело узрела на месках, на смертном простертое ложе;
Подняла горестный плач и вопила по целому граду:
"Шествуйте, жены и мужи! Смотрите на Гектора ныне,

705 Вы, что живого, из битв приходившего, прежде встречали
С радостью: радостью светлой и граду он был и народу!"
Так вопияла; и вдруг ни жены не осталось, ни мужа
В Трое великой; грусть несказанная всех поразила, -
Все пред вратами столпилися в встречу везомого тела.

710 Всех впереди молодая супруга и нежная матерь
Плакали, рвали власы и, на труп исступленно бросаясь,
С воплем главу обнимали; столпившиесь плакали стоя.
Верно, и целый бы день до заката блестящего солнца,
Плача над Гектором храбрым, рыдали толпы за вратами,

715 Если бы старец Приам не воззвал с колесницы к народу:
"Дайте дорогу, друзья, чтобы мески проехали; после
Плачем вы все насыщайтесь,[118] как мертвого в дом привезу я!"
Так говорил; расступилась толпа и открыла дорогу.
К славному дому привезши, на пышно устроенном ложе

720 Тело они положили; певцов, начинателей плача,[119]
Подле него поместили, которые голосом мрачным
Песни плачевные пели; а жены им вторили стоном.
Первая подняла плач Андромаха, младая супруга,
Гектора мужеубийцы руками главу обнимая:

725 "Рано ты гибнешь, супруг мой цветущий, рано вдовою
В доме меня покидаешь! А сын, бессловесный младенец,[120]
Сын, которому жизнь, злополучные, мы даровали!
Он не достигнет юности! Прежде во прах с оснований
Троя рассыплется: пал ты, хранитель ее неусыпный,

730 Ты, боронитель и града, защитник и жен и младенцев!
Скоро в неволю они на судах повлекутся глубоких;[121]
С ними и я неизбежно; и ты, мое бедное чадо,
Вместе со мною; и там, изнуряясь в работах позорных,
Будешь служить властелину суровому; или данаец

735 За руку схватит тебя и с башни ударит о землю,
Мстящий за трату плачевную брата, отца или сына,
Гектором в битвах сраженного; много могучих данаев,
Много под Гектора дланью глодало кровавую землю.
Грозен великий отец твой бывал на погибельных сечах;

740 Плачут о нем до последнего все обитатели Трои.
Плач, несказанную горесть нанес ты родителям бедным,[122]
Гектор! Но мне ты оставил стократ жесточайшие скорби!
С смертного ложа, увы! не простер ты руки мне любезной;
Слова не молвил заветного,[123] слова, которое б вечно

745 Я поминала и ночи и дни, обливаясь слезами!"
Так говорила, рыдая; и с нею стенали троянки.
Тут между ними Гекуба рыдательный плач подымает:
"Гектор, из всех мне детей наиболее сердцу любезный!
Был у меня и живой ты богам всемогущим любезен;

750 Боги с небес о тебе и по смертной кончине пекутся!
Прочих сынов у меня Ахиллес, быстроногий ристатель,
Коих живых полонил, за моря пустынные продал,
В Имброс,[124] в далекий Самос[125] и в туманный, беспристанный Лемнос;[126]
Но, тебя одолев и оружием душу исторгнув,

755 Как он ни долго влачил вкруг могилы Патрокла любимца,
Коего ты одолел, - но его, мертвеца, он не поднял!
Ты ж у меня, как росою омытый, покоишься в доме,
Свежий, подобно как смертный, которого Феб сребролукий
Легкой стрелою своей, налетевший незапно, сражает".[127]

760 Так вопияла Гекуба, и плач возбудила всеобщий.
Третья Елена Аргивская[128] горестный плач подымает:
"Гектор! деверь почтеннейший, сродник, любезнейший сердцу!
Ибо уже[129] мне супруг Александр знаменитый, привезший
В Трою меня, недостойную! Что не погибла я прежде!

765 Ныне двадцатый год круговратных времен протекает[130]
С оной поры, как пришла в Илион я, отечество бросив;
Но от тебя не слыхала я злого, обидного слова.
Даже, когда и другой кто меня укорял из домашних,
Деверь ли гордый, своячина, или золовка младая,

770 Или свекровь (а свекор всегда, как отец, мне приветен),
Ты вразумлял их советом и каждого делал добрее
Кроткой твоею душой и твоим убеждением кротким.
Вот почему о тебе и себе я, несчастнейшей, плачу!
Нет для меня, ни единого нет в Илионе обширном

775 Друга или утешителя: всем я равно ненавистна!"
Так вопияла она, - и стенал весь народ неисчетный.
Старец Приам наконец обращает слово к народу:
"Ныне, трояне, свозите вы лес в Илион; не страшитесь
Войска ахейского тайных засад: Ахиллес знаменитый

780 Сам обещал, отпуская меня от судов мирмидонских,
Нас не тревожить, доколе двенадцатый день не свершится".
Так говорил, - и они лошаков[131] и волов подъяремных
Скоро в возы запрягли и пред градом немедля собрались.
Девять дней они в Трою множество леса возили;

785 В день же десятый, лишь, свет разливая, Денница возникла,
Вынесли храброго Гектора с горестным плачем трояне;
Сверху костра мертвеца положили и бросили пламень.[132]
Рано, едва розоперстая вестница утра явилась,
К срубу великого Гектора начал народ собираться.

790 И лишь собралися все (неисчетное множество было),
Сруб угасили, багряным вином оросивши пространство
Всё, где огонь разливался пылающий; после на пепле
Белые кости героя собрали и братья и други,
Горько рыдая, обильные слезы струя по ланитам.

795 Прах драгоценный собравши, в ковчег золотой положили,
Тонким обвивши покровом, блистающим пурпуром свежим.
Так опустили в могилу глубокую и, заложивши,
Сверху огромными частыми камнями плотно устлали;
После курган насыпали; а около стражи сидели,

800 Смотря, дабы не ударила рать меднолатных данаев.
Скоро насыпав могилу, они разошлись; напоследок
Все собралися вновь и блистательный пир пировали
В доме великом Приама, любезного Зевсу владыки.
Так погребали они конеборного Гектора тело.[133]

[1] 13—18 В греческом тексте глаголы многократного действия, подразумевающие повторение действий Ахилла в течение нескольких дней (см.: XXIV, 31).

[2] от мертвого ~ и мертвом — Такого повторения нет в греческом тексте.

[3] золотым ~ Эгидом — Ср.: XV, 307—308.

[4] Троя святая — Здесь украшающий эпитет Трои вступает в разительное противоречие с контекстом.

[5] 29—30 Единственное место, где Гомер упоминает «Суд Париса», известный уже в его время, как видно из изображения на протокоринфском сосуде VIII в. до н. э.

[6] одарившей ~ сладострастием — Афродите.

[7] в двенадцатый раз — со дня умерщвления Гектора.

[8] 45 Стих очень близок к Гесиоду («Труды и дни». 318). Смысл стиха, очевидно, в том, что стыд приносит пользу человеку, отвращая его от дурного поступка, но мучает того, кто его совершил.

[9] более милого — еще более дорогого, чем Патрокл Ахиллу.

[10] единоутробного — Здесь, очевидно, имеется в виду «единокровного и единоутробного», т. е. от одного и того же отца и от той же матери. Ср.: XXI, 95.

[11] и могучий — хотя он и могуч.

[12] 54 Ахилл беззаконно волочит тело Гектора по земле, а земля не может протестовать.

[13] на браке — Ср.: XVIII, 84—87.

[14] нечестивых — троян.

[15] ей — Грамматически зависит от «ответствовать».

[16] Сама — См.: XIII, 12.

[17] Имбра — См.: XIII, 33.

[18] 80—82 Гомер говорит о приспособлении для ужения рыбы (ср. XVI, 406—408 и Од., XII, 251—254). По-видимому, речь идет о некоем подобии блесны из рога со свинцовым грузом.

[19] уступила Афина — Поэт исходит из того, что Афина, любимая дочь Зевса, сидит обычно рядом с отцом.

[20] ту славу — чтобы он сам возвратил тело Гектора (примеч. Гнедича).

[21] суетились — У Гомера, скорее, «усердно хлопотали», без всякого оттенка неодобрения.
[22] на помосте — Эти слова добавлены Гнедичем.

[23] крушишь — букв.: «поедаешь».

[24] о покое — У Гомера сказано: «о ложе», и эту мысль развивает следующий стих 130.

[25] рук на него не подымет — У Гомера прямо сказано: «не убьет».

[26] обыкший к грехам — Добавлено Гнедичем.

[27] завсегда ~ милует — У Гомера сказано: «пощадит».

[28] персть — В оригинале сказано: «навоз». Ср.: XXII, 414.

[29] державного — Соответствующего слова нет в греческом тексте.

[30] старца — Грамматически зависит от слов «выю и голову».

[31] защитников царства — Эти слова добавлены Гнедичем.

[32] 174 Повторение стиха II, 27.

[33] 185—187 Ср.: стихи XXIV, 156—158 и примеч. к ним.

[34] короб — для груза. Ср.: Од., XV, 131.

[35] 192—193 душистый кедровый — Древесина кедра распространяет приятный запах.

[36] 192 Повторение стиха VI, 288.

[37] кровопийца — В оригинале «сыроядец» — эпитет, прилагаемый Гомером в других местах только к хищным животным.

[38] внутренность — У Гомера: «печень».

[39] в грудь — Добавлено Гнедичем.

[40] фимиамогадатель — В оригинале не вполне понятное нам слово, очевидно, означавшее гадателя по виду дыма, поднимающегося вверх от сжигаемых богам благовоний или частей жертвенных животных.

[41] 222 Повторение стиха II, 81.

[42] хлен ~ простых — верхних одежд обычного размера, которые носили, не складывая их вдвое (ср.: III, 126).

[43] выложил — У Гомера сказано: «вынес».

[44] десять талантов — См.: IX, 122.

[45] древний — Это слово добавлено Гнедичем.

[46] фракиян — См.: II, 844—845.

[47] Клита — Этого имени нет в греческом тексте.

[48] Гелена — См. VI, 76.

[49] 249—251 Сыновья Приама Агафон, Паммон, Гиппофой, Антифон и Дий нигде в «Илиаде» больше не упоминаются.

[50] Деифоба — См.: XII, 94.

[51] Полита — См.: II, 791 и XIII, 339 слл.

[52] Местора — Не упоминается больше нигде в «Илиаде».

[53] Троил — В «Илиаде» больше не упоминается, но его гибель от руки Ахилла описывается Вергилием («Энеида». I, 474—478), очевидно, по каким-то греческим послегомеровским источникам.

[54] 258—259 Ср.: X, 47—52.

[55] 263—264 См.: XXIV, 189—190.

[56] привязь яремную — ремень, которым ярмо прикреплялось к дышлу.

[57] в самом конце — на самом конце дышла.

[58] в дар подведенных — подаренных.

[59] от мизов — См.: II, 858.

[60] их — свои.

[61] возлив — совершив возлияние богам.

[62] птицы — орла, вещей птицы Зевса.

[63] с правой страны — со счастливой стороны (ср.: XII, 239—240).

[64] с блюдом — В греческом тексте речь идет о сосуде, над которым умывали руки.

[65] 308 Повторение стиха III, 276.

[66] 316 О каком виде орла идет здесь речь, мы не знаем.

[67] высоковершинной — В греческом тексте сказано: «с высокой крышей».

[68] 324 Приам едет на двухколесной колеснице.

[69] в дружбу вступать — В оригинале глагольная форма, означающая, скорее, «становиться спутником, сопровождать».

[70] 339—345 Эти стихи встречаются и в «Одиссее» (V, 43—49).

[71] аргоубийца — См.: II, 103.

[72] 348 Этот стих мы находим и в «Одиссее» (X, 279).

[73] Ила могилу — См.: X, 415.

[74] на конях мы ускачем — Очевидно, Идей предполагает бросить мулов с их повозкой и грузом.

[75] Эриуний — букв.: «благодетельный», эпитет Гермеса (ср.: XXIV, 389).

[76] под быстрыми мраками ночи — См.: X, 394.

[77] что твое мужество будет? — как ты справишься с ситуацией?

[78] кто лишь — кто только.

[79] не тебя оскорблю — не оскорблю, не обижу тебя.

[80] 381—384 У Гомера Гермес высказывает альтернативно два предположения: либо троянцы спешат вывезти из Трои свои богатства, чтобы укрыть их в надежном месте, либо они решили и сами покинуть Трою, забрав их с собой.

[81] на боях — в боях.

[82] и — Этого союза нет у Гомера, который никогда не причисляет самого Ахилла к мирмидонцам.

[83] 421 Мертвое тело Гектора ахейцы поражали копьями (см.: XXII, 371).

[84] благоденственном — Эпитет добавлен в переводе Гнедичем.

[85] не приближится смертный — В оригинале говорится, что на Приама никто не нападет.
[86] аргоубийца — См.: II, 103.

[87] 448—456 Здесь шатер Ахилла изображен в виде обширной усадьбы, что не соответствует остальным частям «Илиады».

[88] мшистым — У Гомера: «мохнатым, пушистым».

[89] всенародно — Это слово добавлено в переводе Гнедичем.

[90] сына — Сын Ахилла Неоптолем упоминается в «Илиаде» только в стихах XIX, 326-327.

[91] к сильному в дом — букв: «к богатому». Только состоятельный человек мог принять к себе изгнанника, дав ему службу.

[92] 493—501 Автор «Илиады», конечно, помнит, что с Приамом остаются его сыновья Парис, Деифоб, Гелен и, вероятно, еще другие, но гибель Гектора — главного защитника Трои — заставляет Приама на какой-то момент забыть о них всех.

[93] от матери было единой — от Гекабы.

[94] сломил ~ колена — букв.: «расслабил колена», так что они упали на землю, т. е. убил.

[95] 506 У Гомера Приам подносит здесь руку к устам Ахилла — обычный жест умоляющих в Древней Греции.

[96] перед прагом — У Гомера сказано букв.: «в земле, в полу»; очевидно, имеются в виду большие глиняные пифосы с острым днищем, зарывавшиеся греками в землю, в данном случае в чертогах Зевса.

[97] старца — Приложение к «его».

[98] обитель Макарова — Макар, сын Эола, — мифический царь Лесбоса (ср.: Гомеровский гимн Аполлону Делосскому, 37).

[99] Геллеспонт бесконечный — Имеется в виду территория вдоль берега нынешнего пролива Дарданеллы и южное побережье Мраморного моря. Эпитет «бесконечный» является обычным для эпоса поэтическим преувеличением.

[100] горе свое лишь умножишь — В греческом тексте выражение, очевидно, означающее «сам умрешь (раньше времени)».

[101] когда ты еще позволяешь — Точнее: «раз уж ты позволил» (т. е. не убил меня сразу).

[102] сильная бога рука — У Гомера: «кто-то из богов».

[103] не брошу — У Гомера: «не пощажу, не оставлю в живых». Ср.: XXIV, 684.

[104] 595 В какой форме предполагает Ахилл совершить это жертвоприношение, мы не знаем.

[105] оставленных прежде — с которых он встал.

[106] 602—617 Миф о Ниобе рассказывает подробно Овидий («Метаморфозы». VI, 148-315).

[107] в камень людей превратил громовержец — Очевидно, Гомер опирается на неизвестную нам версию мифа, по которой окрестные жители как-то участвовали в проступке Ниобы, за что и были превращены в камни.

[108] 614—617 На горе Сипил в Лидии, недалеко от греческого города Смирны, в древности показывали каменную фигуру, у которой, казалось, из глаз текли слезы. Греки отождествляли ее с Ниобой, которая, якобы не будучи в состоянии вынести потерю детей, упросила богов превратить ее в камень.

[109] у вод Ахелоевых — В Греции было несколько рек, называвшихся Ахелой, причем самая известная из них находится в западной части Средней Греции (см.: XXI, 194). О реке Ахелой в окрестностях Смирны мы ничего не знаем.

[110] 623—624 Повторение стихов VII, 317—318.

[111] 627—628 Повторение стихов IX, 91—92.

[112] пурпурового — В греческом тексте стойкий эпитет вина — «сверкающее».

[113] 644—647 Эти стихи дважды повторяются в «Одиссее» (IV, 297—300 и VII, 336— 339).

[114] шутя — Это выражение не совсем ясно и может быть отнесено только к намеку стихов 654—655 на возможный конфликт с Агамемноном.

[115] стражам священным — См.: X, 56.

[116] 692—693 Повторение стихов XIV, 433—434 и XXI, 1—2.

[117] Кассандры — Гомер ничего не говорит о даре прорицания, которым наделяет Кассандру послегомеровская поэзия (см., напр., трагедию Эсхила «Агамемнон»).

[118] плачем ~ насыщайтесь — Буквальный перевод с греческого.

[119] певцов, начинателей плача — Имеются в виду профессиональные плакальщики.

[120] 726—728 Киклическая поэма «Взятие Илиона» рассказывала, что Неоптолем, сын Ахилла, сбросил Астианакта с городской стены, а Андромаху увел в качестве пленницы. Гекаба (Гекуба) превратилась в собаку, а прочие троянские женщины попали в рабство к ахейским предводителям.

[121] на судах ~ глубоких — В оригинале постоянный эпитет кораблей, имеющий значение «полые, пустые внутри, вместительные».

[122] 741 Повторение стиха XVII, 37.

[123] слова ~ заветного — В оригинале эпитет со значением «умный, мудрый».

[124] Имброс — См.: XIII, 33.

[125] далекий Самос — Единственное упоминание в гомеровских поэмах ионийского острова Самоса у западного побережья Малой Азии. Эпитет «далекий» добавлен Гнедичем.

[126] туманный, беспристанный Лемнос — в греческом тексте один плохо понятный эпитет Лемноса; Гнедич объединил в переводе два толкования, возникшие уже о античности.

[127] 759 Этот стих встречается несколько pas в «Одиссее» (III, 280; V, 173 и др.). Греки гомеровской эпохи объясняли внезапную легкую смерть мужчины попаданием стрелы из лука Аполлона, а женщины — из лука Артемиды.

[128] Елена Аргивская — См.: II, 161.

[129] уже — Этого слова нет в греческом оригинале.

[130] 765 Автор «Илиады», изображающий события десятого года осады Трои, представляет себе дело, очевидно, таким образом, что между похищением Елены Парисом и началом Троянской войны прошло десять лет. «Киприи» частично заполняют этот промежуток неудачной первой экспедицией ахейцев, закончившейся высадкой в Мисии. вдали от Трои, и возвращением в Грецию.

[131] лошаков — Гнедич переводит здесь таким образом часто встречающееся у Гомера слово, обозначающее мула — помесь осла и кобылы.

[132] бросили пламень — подожгли.

[133] 804 Как видно из схолиев, в тех случаях, когда вслед за «Илиадой» рапсоды рецитировали «Эфиопиду», текст «Илиады» иногда завершался ими словами: «пришла амазонка, дочь Ареса, мощного духом мужеубийцы», так что получался переход к началу «Эфиопиды», повествовавшему о приходе на помощь троянцам царицы амазонок Пентесилеи с ее войском.

Комментарии

Поделиться:




Самые популярные

Пантеон

Пантеон Пантеон - список древнегреческих богов, героев, титанов и других мифологических существ В этом пантеоне впервые в мире показаны боги, герои, титаны и другие мифологические существа из мифологии древней Греции в виде списка поколений. То есть родители указаны в списке с меньшей цифрой (номером) колена, а дети на один номер больше. Обозначения используемые в Пантеоне: № колена (поколения/уровня) / Имя бога , титана , героя или мифологического существа (со * - неизвестен один из родителей или один из прародителей, без * - непрерывное поколение, с ** - неизвестны оба родителя, с (+) есть другие персонажи древнегреческой мифологии с таким же именем, при нажатии на + открывается страница со списком этих персонажей)      0. ** Скотос  (Мгла), **Хронос (Время) * Хаос  (первопричина) Нюкта  (Ночь) Эреб (Мрак) Эфир (Воздух), Гемера (День), Эрос (Любовь), Танатос (Смерть), Гипнос (Сон), Немезида  (+) (Возмездие), Эрида (Раздор), К...

Одиссея Песнь одиннадцатая

Предыдущая >>> Оглавление <<< Следующая «После того как при­шли к кораб­лю мы и к бере­гу моря, Преж­де все­го мы корабль на свя­щен­ное море спу­сти­ли, Мач­ту потом с пару­са­ми в корабль уло­жи­ли наш чер­ный, Так­же овцу погру­зи­ли с бара­ном, под­ня­лись и сами     «Αὐτὰρ ἐπεί ῥ᾽ ἐπὶ νῆα κατήλθομεν ἠδὲ θάλασσαν, νῆα μὲν ἂρ πάμπρωτον ἐρύσσαμεν εἰς ἅλα δῖαν, ἐν δ᾽ ἱστὸν τιθέμεσθα καὶ ἱστία νηὶ μελαίνῃ, ἐν δὲ τὰ μῆλα λαβόντες ἐβήσαμεν, ἂν δὲ καὶ αὐτοὶ 5     С тяж­кой печа­лью на серд­це, роняя обиль­ные сле­зы. Был вослед кораб­лю чер­но­но­со­му ветер попут­ный, Парус взду­ваю­щий, доб­рый това­рищ, нам послан Цир­це­ей В косах пре­крас­ных, боги­ней ужас­ною с речью люд­скою. Мач­ту поста­вив и сна­сти нала­див­ши все, в кораб­ле мы     βαίνομεν ἀχνύμενοι θαλερὸν κατὰ δάκρυ χέοντες. ἡμῖν δ᾽ αὖ κατόπισθε νεὸς κυανοπρῴροιο ἴκμενον οὖρον ἵει πλησίστιον, ἐσθλὸν ἑταῖρον, Κίρκη εὐπλόκαμος, δει...

Гомер Илиада Песнь двенадцатая. Битва за стену

Предыдущая >>> Оглавление <<< Следующая Так под высокою сенью Менетиев сын благородный Рану вождя врачевал Эврипила; но битва пылала: Бились данаи с троянами всею их ратью; и больше[1] Быть обороной данаям не мог уж ни ров, ни твердыня 5 Крепкая, та, что воздвигли судам на защиту и окрест Рвом обвели: не почтили они гекатомбой бессмертных, Их не молили, да в стане суда и добычи народа Зданье блюдет.[2] Не по воле бессмертных воздвигнуто было Здание то, и не долго оно на земле уцелело: 10 Гектор доколе дышал, и Пелид бездействовал гневный, И доколе нерушенным град возвышался Приамов, Гордое зданье данаев, стена невредимой стояла, Но когда как троянские в брани погибли герои, Так и аргивские многие пали, другие спаслися, 15 И когда, Илион на десятое лето разрушив, В черных судах аргивяне отплыли к отчизне любезной, В оное время совет Посейдаон и Феб сотворили[3] Стену разрушить, могущество рек на нее устремивши Всех, что с Идейских гор изли...

Одиссея Песнь восьмая

Предыдущая >>> Оглавление <<< Следующая Рано рож­ден­ная вышла из тьмы розо­пер­стая Эос. Вста­ла с посте­ли сво­ей Алки­ноя свя­щен­ная сила, Встал и пото­мок богов Одис­сей, горо­дов раз­ру­ши­тель. Гостя тот­час пове­ла Алки­ноя свя­щен­ная сила     Ἦμος δ᾽ ἠριγένεια φάνη ῥοδοδάκτυλος Ἠώς, ὤρνυτ᾽ ἄρ᾽ ἐξ εὐνῆς ἱερὸν μένος Ἀλκινόοιο, ἂν δ᾽ ἄρα διογενὴς ὦρτο πτολίπορθος Ὀδυσσεύς. τοῖσιν δ᾽ ἡγεμόνευ᾽ ἱερὸν μένος Ἀλκινόοιο 5     К пло­ща­ди, где невда­ли кораб­ли нахо­ди­лись феа­ков. К месту при­шед­ши, усе­лись на глад­ко оте­сан­ных кам­нях Рядом друг с дру­гом. Пал­ла­да ж Афи­на пошла через город, Вест­ни­ка образ при­няв при царе Алки­ное разум­ном, В мыс­лях имея сво­их воз­вра­ще­нье домой Одис­сея.     Φαιήκων ἀγορήνδ᾽, ἥ σφιν παρὰ νηυσὶ τέτυκτο. ἐλθόντες δὲ καθῖζον ἐπὶ ξεστοῖσι λίθοισι πλησίον. ἡ δ᾽ ἀνὰ ἄστυ μετῴχετο Παλλὰς Ἀθήνη εἰδομένη κήρυκι δαΐφρονος Ἀλκινόοιο, νόστον Ὀδυσσῆι μεγ...

Гесиод КАТАЛОГ ЖЕНЩИН

Потомки Эола Потомки Инаха Потомки Пеласга Потомки Атланта Сватовство Елены Фрагменты, местоположение которых не установлено   1 (1) Ныне ж о племени женщин поведайте, сладкоречивы Музы Олимпа, Зевеса эгидодержавного дщери, Кои тогда наилучшими были… Пояс они разрешали… Связью с богами сплетясь… Общими были тогда и пиры, и общими встречи Между бессмертных богов и смертных земных человеков. Вовсе они не равны… Мужи и жены… 10 Старость в сердце изведав… Эти всегда обладают возлюбленным младости, цветом, Юные, тех же… Младостью чуждые смерти… Оных жен воспевайте, о Музы… Всех, с которыми Зевс Олимпийский возлег дальнегромный, Семя излив… Также и тех, Посейдон которых… 2 (56) Дева Пандора в чертогах преславного Девкалиона С мощным Зевесом-отцом, что владыка над всеми богами, Ложем она сочеталась, родив многоборного Грека… 3 (7) Ею, принявшей зачатье от радостногромного Зевса, Двое сынов рождены: Македон конеборный с Магнетом, Во Пиерийском...

Нюкта

  Нюкта, Никта, Ночь, Нокс Νυκτός Родители :  Скотос ,  Хаос В браке : Хаос ,  Эреб Дети : от Эреба: Эфир (Воздух), Гемера (День), Эрос (Любовь), Танатос (Смерть), Гипнос (Сон), Немезида (Возмездие), Эрида (Раздор), Кера (Насильственная смерть), Мом (бог злословия), Герас (Старость), Онир (Сновидения), Харон , Морос (Погибель), Порфирион, Азид (Бедствие), Стикс , Мойры ( Клото , Лахесис , Атропос ), Геспериды ( Эгла , Гесперия , Эрифея , ; Аретуса ), Кончина, Воздержанность, Amicitia (Дружба), Eleos (Милосердие), Разнузданность, Эпифрон (Epiphron), Евфросина, Апата (Обман), Лисса (Бешенство, Безумие), Philotes, Ойзис, Долос, Гибрис, Contentio (раздор), Dumiles, Энфросин (Euphrosyne), Лим (Голод), Леф (Забвения), Алгос (Боль), Пон (Наказание), Fraus Упоминается : Деяния Диониса Песнь II Песнь IV Песнь V Песнь VII Песнь IX Песнь X Песнь XII Песнь XIII Песнь XIV Песнь XVIII Песнь XXIV Песнь XXV Песнь XX Песнь XXXI Песнь XXXVII Песнь XXXVIII ...

Скотос

Скотос, Тьма, Мгла Σκότος В браке : Хаос Дети : Хаос ; от Хаоса:  Нюкта Упоминаетс я: Гесиод Труды и Дни Пояснения : Первое божество.

Часть I. Основные героические мифы; "эпический цикл"

Предыдущая <<< Оглавлени е >>> Следующая 1. ФЕМИСТО 1) Афамант , сын Эола , от своей жены Тучи имел сына Фрикса и дочь Геллу , а от Фемисто , дочери Гипсея , имел двух сыновей, Сфинция и Орхомена , а от Ино , дочери Кадма , <еще> двух сыновей, Леарха и Меликерта . Фемисто , так как Ино лишила ее супруга, захотела убить ее сыновей. Поэтому она тайно спряталась во дворце и, дождавшись удобного случая, думая, что убила детей Ино , погубила своих собственных, не зная этого. Она обманулась из-за кормилицы, которая перепутала на них одежду. Узнав об этом, Фемисто убила себя. 2. ИНО 2) Когда Ино , дочь Кадма и Гармонии , захотела убить Фрикса и Геллу , детей Тучи , она созвала всех женщин царства и подговорила их поджарить семена, которые пойдут на посев, чтобы они не родили; тогда наступили бесплодие и недостаток хлеба, и весь город стал вымирать, частью от голода, частью от болезни. Афамант послал стражника в Дельфы вопросить об этом, а Ино подучила тог...

ОДИССЕЯ

Оглавление Песнь I (Α). Песнь II (Β). Песнь III (Γ). Песнь IV (Δ). В Лакедемоне. Песнь V (Ε). Песнь VI (Ζ). Песнь VII (Η). Песнь VIII (Θ). Песнь IX (Ι). Песнь X (Κ).   Песнь XI (Λ). Песнь XII (Μ). Песнь XIII (Ν). Песнь XIV (Ξ). Песнь XV (Ο). Песнь XVI (Π). Песнь XVII (Ρ). Песнь XVIII (Σ). Песнь XIX (Τ). Песнь XX (Υ). Песнь XXI (Φ). Песнь XXII (Χ). Песнь XXIII (Ψ). Песнь XXIV (Ω). И. В. Феленковская. Словарь мифологических имен и географических названий к «Одиссее».

Афина

Афина Афина, Афина Паллада, Минерва Ἀθηνᾶ, Ἀθηναία Родители: Зевс , Метида В браке:  Дети:  Упоминается: Мифы Гигин  Часть I. Основные героические мифы; "эпический цикл" Богиня мудрости, военной стратегии и тактики, одна из наиболее почитаемых богинь.