ОДИССЕЯ ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ

Предыдущая >>> Оглавление <<< Следующая

Яркое солнце, покинув прекрасный залив, под­ня­ло­ся
На мно­го­мед­ное небо, чтоб свет свой на туч­ную зем­лю
Лить для бес­смерт­ных богов и людей, порож­ден­ных для смер­ти.
Пут­ни­ки в Пилос, бога­то отстро­ен­ный город Нелея,

Ἠέλιος δ᾽ ἀνόρουσε, λιπὼν περικαλλέα λίμνην,
οὐρανὸν ἐς πολύχαλκον, ἵν᾽ ἀθανάτοισι φαείνοι
καὶ θνητοῖσι βροτοῖσιν ἐπὶ ζείδωρον ἄρουραν·
οἱ δὲ Πύλον, Νηλῆος ἐυκτίμενον πτολίεθρον,

5 При­бы­ли. Реза­ли чер­ных быков там у моря пилос­цы
Чер­но­во­ло­со­му богу, Зем­ли Коле­ба­те­лю, в жерт­ву.
Девять было разде­лов, пять­сот сиде­ний на каж­дом,
Было по девять быков пред сидев­ши­ми в каж­дом разде­ле.
Потрох вку­ша­ли они, для бога же бед­ра сжи­га­ли.

ἷξον· τοὶ δ᾽ ἐπὶ θινὶ θαλάσσης ἱερὰ ῥέζον,
ταύρους παμμέλανας, ἐνοσίχθονι κυανοχαίτῃ.
ἐννέα δ᾽ ἕδραι ἔσαν, πεντακόσιοι δ᾽ ἐν ἑκάστῃ
ἥατο καὶ προύχοντο ἑκάστοθι ἐννέα ταύρους.
εὖθ᾽ οἱ σπλάγχνα πάσαντο, θεῷ δ᾽ ἐπὶ μηρί᾽ ἔκαιον,

10 Пут­ни­ки в при­стань вошли, пару­са на судне рав­но­бо­ком
Вверх под­тя­ну­ли, суд­но закре­пи­ли и вышли на зем­лю.
И Теле­мах за Афи­ною сле­дом спу­стил­ся на берег.
Пер­вой боги­ня Пал­ла­да Афи­на к нему обра­ти­лась:
«Робость отбрось, Теле­мах, отбрось ты ее совер­шен­но!

οἱ δ᾽ ἰθὺς κατάγοντο ἰδ᾽ ἱστία νηὸς ἐίσης
στεῖλαν ἀείραντες, τὴν δ᾽ ὥρμισαν, ἐκ δ᾽ ἔβαν αὐτοί·
ἐκ δ᾽ ἄρα Τηλέμαχος νηὸς βαῖν᾽, ἦρχε δ᾽ Ἀθήνη.
τὸν προτέρη προσέειπε θεά, γλαυκῶπις Ἀθήνη·
«Τηλέμαχ᾽, οὐ μέν σε χρὴ ἔτ᾽ αἰδοῦς, οὐδ᾽ ἠβαιόν·

15 Не для отца ли и по морю путь ты свер­шил, чтоб раз­ведать,
Где его скры­ла зем­ля и какою судь­бой он постиг­нут.
К Несто­ру пря­мо направь­ся, коней укро­ти­те­лю быст­рых,
Чтобы узнать нам, какие он мыс­ли в груди сбе­ре­га­ет.
Сам обра­тись к нему с прось­бой, чтоб всю сооб­щил тебе прав­ду.

τοὔνεκα γὰρ καὶ πόντον ἐπέπλως, ὄφρα πύθηαι
πατρός, ὅπου κύθε γαῖα καὶ ὅν τινα πότμον ἐπέσπεν.
ἀλλ᾽ ἄγε νῦν ἰθὺς κίε Νέστορος ἱπποδάμοιο·
εἴδομεν ἥν τινα μῆτιν ἐνὶ στήθεσσι κέκευθε.
λίσσεσθαι δέ μιν αὐτός, ὅπως νημερτέα εἴπῃ·

20 Лгать он не станет тебе — он для это­го слиш­ком разу­мен».
Тот­час Афине в ответ Теле­мах рас­суди­тель­ный мол­вил:
«Мен­тор, ну как я пой­ду? Ну как я с ним буду дер­жать­ся?
Опы­та в умных речах имею я очень немно­го.
Да и боюсь я, — ну как моло­до­му рас­спра­ши­вать стар­ших!»

ψεῦδος δ᾽ οὐκ ἐρέει· μάλα γὰρ πεπνυμένος ἐστί».
Τὴν δ᾽ αὖ Τηλέμαχος πεπνυμένος ἀντίον ηὔδα·
«Μέντορ, πῶς τ᾽ ἄρ᾽ ἴω; πῶς τ᾽ ἂρ προσπτύξομαι αὐτόν;
οὐδέ τί πω μύθοισι πεπείρημαι πυκινοῖσιν·
αἰδὼς δ᾽ αὖ νέον ἄνδρα γεραίτερον ἐξερέεσθαι».

25 И отве­ча­ла ему сово­окая дева Афи­на:
«Мно­гое сам, Теле­мах, в сво­ем ты при­ду­ма­ешь серд­це,
Мно­гое бог в тебя вло­жит. Не про­тив же воли бес­смерт­ных,
Как пола­гаю я, был ты на свет порож­ден и вос­пи­тан!»
Кон­чив, пошла впе­реди Теле­ма­ха Пал­ла­да Афи­на,

Τὸν δ᾽ αὖτε προσέειπε θεά, γλαυκῶπις Ἀθήνη·
«Τηλέμαχ᾽, ἄλλα μὲν αὐτὸς ἐνὶ φρεσὶ σῇσι νοήσεις,
ἄλλα δὲ καὶ δαίμων ὑποθήσεται· οὐ γὰρ ὀίω
οὔ σε θεῶν ἀέκητι γενέσθαι τε τραφέμεν τε».
Ὣς ἄρα φωνήσασ᾽ ἡγήσατο Παλλὰς Ἀθήνη

30 Быст­ро шагая; за нею же сле­дом и сын Одис­се­ев.
К месту тому подо­шли, где, собрав­шись, сиде­ли пилос­цы.
Там и Нестор сидел с сыно­вья­ми. Това­ри­щи там же
Жари­ли к пир­ше­ст­ву мясо, про­ткнув­ши его вер­те­ла­ми.
Как увида­ли они чуже­стран­цев, тол­пою навстре­чу

καρπαλίμως· ὁ δ᾽ ἔπειτα μετ᾽ ἴχνια βαῖνε θεοῖο.
ἷξον δ᾽ ἐς Πυλίων ἀνδρῶν ἄγυρίν τε καὶ ἕδρας,
ἔνθ᾽ ἄρα Νέστωρ ἧστο σὺν υἱάσιν, ἀμφὶ δ᾽ ἑταῖροι
δαῖτ᾽ ἐντυνόμενοι κρέα τ᾽ ὤπτων ἄλλα τ᾽ ἔπειρον.
οἱ δ᾽ ὡς οὖν ξείνους ἴδον, ἁθρόοι ἦλθον ἅπαντες,

35 Бро­си­лись к ним, пожи­ма­ли им руки и сесть при­гла­си­ли.
Пер­вым Несто­ров сын Писи­страт, подо­шед­ши к ним близ­ко,
За руки пут­ни­ков взял и на мяг­кие шку­ры ове­чьи
Их уса­дил на мор­ском бере­гу для уча­стия в пире
Меж­ду отцом ста­ри­ком и бра­том сво­им Фра­си­медом.

χερσίν τ᾽ ἠσπάζοντο καὶ ἑδριάασθαι ἄνωγον.
πρῶτος Νεστορίδης Πεισίστρατος ἐγγύθεν ἐλθὼν
ἀμφοτέρων ἕλε χεῖρα καὶ ἵδρυσεν παρὰ δαιτὶ
κώεσιν ἐν μαλακοῖσιν ἐπὶ ψαμάθοις ἁλίῃσιν
πάρ τε κασιγνήτῳ Θρασυμήδεϊ καὶ πατέρι ᾧ·

40 Дал по кус­ку потро­хов им и налил вина в золотую
Чашу; потом обра­тил­ся с таки­ми сло­ва­ми при­ве­та
К доче­ри Зев­са-эгидо­дер­жав­ца, Пал­ла­де Афине:
«О чуже­стра­нец! Теперь помо­лись Посей­до­ну-вла­ды­ке:
Пир его жерт­вен­ный вы заста­е­те, сюда к нам при­е­хав.

δῶκε δ᾽ ἄρα σπλάγχνων μοίρας, ἐν δ᾽ οἶνον ἔχευεν
χρυσείῳ δέπαϊ· δειδισκόμενος δὲ προσηύδα
Παλλάδ᾽ Ἀθηναίην κούρην Διὸς αἰγιόχοιο·
«Εὔχεο νῦν, ὦ ξεῖνε, Ποσειδάωνι ἄνακτι·
τοῦ γὰρ καὶ δαίτης ἠντήσατε δεῦρο μολόντες.

45 После того как свер­шишь воз­ли­я­нье с молит­вой, как долж­но,
Чашу с вином медо­слад­ким и это­му дай, чтобы мог он
Так­же свер­шить воз­ли­я­нье. И он, пола­гаю, бес­смерт­ным
Молит­ся: все ведь в богах нуж­да­ют­ся смерт­ные люди.
Он же моло­же тебя и как буд­то со мною ровес­ник.

αὐτὰρ ἐπὴν σπείσῃς τε καὶ εὔξεαι, ἣ θέμις ἐστί,
δὸς καὶ τούτῳ ἔπειτα δέπας μελιηδέος οἴνου
σπεῖσαι, ἐπεὶ καὶ τοῦτον ὀίομαι ἀθανάτοισιν
εὔχεσθαι· πάντες δὲ θεῶν χατέουσ᾽ ἄνθρωποι.
ἀλλὰ νεώτερός ἐστιν, ὁμηλικίη δ᾽ ἐμοὶ αὐτῷ·

50 Вот поче­му тебе пер­во­му дам золотую я чашу».
Мол­вил и чашу со слад­ким вином ей вру­чил золотую.
Радость Афине доста­вил разум­ный тот муж спра­вед­ли­вый
Тем, что сна­ча­ла он ей ту чашу под­нес золотую.
Гром­ко молить­ся она нача­ла Посей­до­ну-вла­ды­ке:

τοὔνεκα σοὶ προτέρῳ δώσω χρύσειον ἄλεισον».
Ὣς εἰπὼν ἐν χειρὶ τίθει δέπας ἡδέος οἴνου·
χαῖρε δ᾽ Ἀθηναίη πεπνυμένῳ ἀνδρὶ δικαίῳ,
οὕνεκα οἷ προτέρῃ δῶκε χρύσειον ἄλεισον·
αὐτίκα δ᾽ εὔχετο πολλὰ Ποσειδάωνι ἄνακτι·

55 «Царь Посей­дон-зем­ледер­жец, внем­ли, не отверг­ни молит­вы
Нашей, испол­ни все то, о чем мы моле­нье воз­но­сим!
Несто­ру преж­де все­го с сыно­вья­ми пошли про­цве­та­нье;
Пусть от тебя возда­я­нье достой­ное так­же полу­чат
За гека­том­бу тебе и все осталь­ные пилос­цы.

«Κλῦθι, Ποσείδαον γαιήοχε, μηδὲ μεγήρῃς
ἡμῖν εὐχομένοισι τελευτῆσαι τάδε ἔργα.
Νέστορι μὲν πρώτιστα καὶ υἱάσι κῦδος ὄπαζε,
αὐτὰρ ἔπειτ᾽ ἄλλοισι δίδου χαρίεσσαν ἀμοιβὴν
σύμπασιν Πυλίοισιν ἀγακλειτῆς ἑκατόμβης.

60 Дай мне потом, Теле­ма­ху и мне, воз­вра­тить­ся, окон­чив
Все, для чего мы сюда в кораб­ле чер­но­бо­ком при­плы­ли!»
Так помо­лив­шись, сама воз­ли­я­нье боги­ня свер­ши­ла,
Кубок дву­руч­ный пре­крас­ный потом отда­ла Теле­ма­ху.
В свой помо­лил­ся черед и сын доро­гой Одис­сея.

δὸς δ᾽ ἔτι Τηλέμαχον καὶ ἐμὲ πρήξαντα νέεσθαι,
οὕνεκα δεῦρ᾽ ἱκόμεσθα θοῇ σὺν νηὶ μελαίνῃ».
Ὣς ἄρ᾽ ἔπειτ᾽ ἠρᾶτο καὶ αὐτὴ πάντα τελεύτα.
δῶκε δὲ Τηλεμάχῳ καλὸν δέπας ἀμφικύπελλον·
ὣς δ᾽ αὔτως ἠρᾶτο Ὀδυσσῆος φίλος υἱός.

65 Мясо тем вре­ме­нем было гото­во и с вер­те­лов сня­то.
Все, свою часть полу­чив, бли­ста­тель­ный пир пиро­ва­ли.
После того как питьем и едой уто­ли­ли жела­нье,
Нестор, наезд­ник герен­ский, с такой обра­тил­ся к ним речью:
«Вот теперь нам при­лич­ней спро­сить чуже­зем­цев, раз­ведать,

οἱ δ᾽ ἐπεί ὤπτησαν κρέ᾽ ὑπέρτερα καὶ ἐρύσαντο,
μοίρας δασσάμενοι δαίνυντ᾽ ἐρικυδέα δαῖτα.
αὐτὰρ ἐπεὶ πόσιος καὶ ἐδητύος ἐξ ἔρον ἕντο,
τοῖς ἄρα μύθων ἦρχε Γερήνιος ἱππότα Νέστωρ·
«Νῦν δὴ κάλλίον ἐστι μεταλλῆσαι καὶ ἐρέσθαι

70 Кто они, — после того, как едою они насла­ди­лись.
Стран­ни­ки, кто вы? Откуда плы­ве­те доро­гою влаж­ной?
Еде­те ль вы по делам иль блуж­да­е­те в море без цели,
Как посту­па­ют обыч­но раз­бой­ни­ки, рыс­кая всюду,
Жиз­нью играя сво­ей и беды неся чуже­зем­цам?»

ξείνους, οἱ τινές εἰσιν, ἐπεὶ τάρπησαν ἐδωδῆς.
ὦ ξεῖνοι, τίνες ἐστέ; πόθεν πλεῖθ᾽ ὑγρὰ κέλευθα;
ἤ τι κατά πρῆξιν ἦ μαψιδίως ἀλάλησθε
οἷά τε ληιστῆρες ὑπεὶρ ἅλα, τοί τ᾽ ἀλόωνται
ψυχὰς παρθέμενοι κακὸν ἀλλοδαποῖσι φέροντες;»

75 Вдруг осмелев­ши, ему Теле­мах рас­суди­тель­ный мол­вил, —
В грудь ему сме­лость вло­жи­ла боги­ня Пал­ла­да Афи­на,
Чтоб рас­спро­сить ста­ри­ка о роди­те­ле смог он про­пав­шем,
Так­же чтоб в людях о нем утвер­ди­ла­ся доб­рая сла­ва:
«Нестор, рож­ден­ный Неле­ем, вели­кая сла­ва ахей­цев!

Τὸν δ᾽ αὖ Τηλέμαχος πεπνυμένος ἀντίον ηὔδα
θαρσήσας· αὐτὴ γὰρ ἐνὶ φρεσὶ θάρσος Ἀθήνη
θῆχ᾽, ἵνα μιν περὶ πατρὸς ἀποιχομένοιο ἔροιτο
ἠδ᾽ ἵνα μιν κλέος ἐσθλὸν ἐν ἀνθρώποισιν ἔχῃσιν·
«Ὦ Νέστορ Νηληιάδη, μέγα κῦδος Ἀχαιῶν,

80 Знать ты жела­ешь, откуда и кто мы. Тебе я отве­чу.
При­бы­ли мы из Ита­ки, лежа­щей под скло­ном Ней­о­на.
То же, о чем я ска­жу, — не народ­ное, част­ное дело.
Выехал я поис­кать, не узнаю ли что про отца я,
Стой­ко­го в бедах царя Одис­сея, кото­рый, по слу­хам,

εἴρεαι ὁππόθεν εἰμέν· ἐγὼ δέ κέ τοι καταλέξω.
ἡμεῖς ἐξ Ἰθάκης ὑπονηίου εἰλήλουθμεν·
πρῆξις δ᾽ ἥδ᾽ ἰδίη, οὐ δήμιος, ἣν ἀγορεύω.
πατρὸς ἐμοῦ κλέος εὐρὺ μετέρχομαι, ἤν που ἀκούσω,
δίου Ὀδυσσῆος ταλασίφρονος, ὅν ποτέ φασι

85 Вме­сте с тобою под Тро­ей сра­жал­ся и город раз­ру­шил.
Об осталь­ных обо всех, кто с тро­ян­ца­ми бил­ся, мы зна­ем,
Где и кого меж­ду ними жесто­кая гибель постиг­ла.
Здесь же и гибель его неиз­вест­ною сде­лал Кро­ни­он!
Точ­но никто не уме­ет ска­зать, где конец свой нашел он.

σὺν σοὶ μαρνάμενον Τρώων πόλιν ἐξαλαπάξαι.
ἄλλους μὲν γὰρ πάντας, ὅσοι Τρωσὶν πολέμιζον,
πευθόμεθ᾽, ἧχι ἕκαστος ἀπώλετο λυγρῷ ὀλέθρῳ,
κείνου δ᾽ αὖ καὶ ὄλεθρον ἀπευθέα θῆκε Κρονίων.
οὐ γάρ τις δύναται σάφα εἰπέμεν ὁππόθ᾽ ὄλωλεν,

90 Где-нибудь был ли убит лихи­ми вра­га­ми на суше
Или же на море гибель обрел середь волн Амфи­т­ри­ты.
Вот поче­му я сего­дня к коле­ням тво­им при­па­даю, —
Не поже­ла­ешь ли ты про поги­бель его рас­ска­зать мне,
Если что видел сво­и­ми гла­за­ми иль слы­шал рас­ска­зы

εἴθ᾽ ὅ γ᾽ ἐπ᾽ ἠπείρου δάμη ἀνδράσι δυσμενέεσσιν,
εἴτε καὶ ἐν πελάγει μετὰ κύμασιν Ἀμφιτρίτης.
τοὔνεκα νῦν τὰ σὰ γούναθ᾽ ἱκάνομαι, αἴ κ᾽ ἐθέλῃσθα
κείνου λυγρὸν ὄλεθρον ἐνισπεῖν, εἴ που ὄπωπας
ὀφθαλμοῖσι τεοῖσιν ἢ ἄλλου μῦθον ἄκουσας

95 Стран­ни­ка. Мате­рью был он рож­ден на вели­кое горе.
Ты ж не смяг­чай ниче­го, не жалей и со мной не счи­тай­ся,
Точ­но мне все сооб­щи, что увидеть тебе дове­ло­ся.
Если когда мой отец, Одис­сей бла­го­род­ный, — сло­ва­ми ль,
Делом ли что совер­шил, обе­ща­нье свое испол­няя,

πλαζομένου· πέρι γάρ μιν ὀιζυρὸν τέκε μήτηρ.
μηδέ τί μ᾽ αἰδόμενος μειλίσσεο μηδ᾽ ἐλεαίρων,
ἀλλ᾽ εὖ μοι κατάλεξον ὃπως ἤντησας ὀπωπῆς.
λίσσομαι, εἴ ποτέ τοί τι πατὴρ ἐμός, ἐσθλὸς Ὀδυσσεύς,
ἢ ἔπος ἠέ τι ἔργον ὑποστὰς ἐξετέλεσσε

100 В даль­нем тро­ян­ском краю, где так вы, ахей­цы, стра­да­ли, —
Вспом­ни об этом, молю, и пол­ную прав­ду ска­жи мне».
Нестор, наезд­ник герен­ский, тогда Теле­ма­ху отве­тил:
«Друг, о стра­да­ни­ях ты мне напом­нил, какие тогда мы, —
Неукро­ти­мые в силе ахей­цы, — в краю том тер­пе­ли,

δήμῳ ἔνι Τρώων, ὅθι πάσχετε πήματ᾽ Ἀχαιοί,
τῶν νῦν μοι μνῆσαι, καί μοι νημερτὲς ἐνίσπες».
Τὸν δ᾽ ἠμείβετ᾽ ἔπειτα Γερήνιος ἱππότα Νέστωρ·
«Ὦ φίλ᾽, ἐπεί μ᾽ ἔμνησας ὀιζύος, ἥν ἐν ἐκείνῳ
δήμῳ ἀνέτλημεν μένος ἄσχετοι υἷες Ἀχαιῶν,

105 Частью, когда на судах, пред­во­ди­мые сыном Пелея,
Мы за добы­чей по мгли­сто-туман­но­му морю носи­лись,
Частью, когда пред вели­кой При­а­мо­вой Тро­ей с вра­га­ми
Ярост­но бились. Из наших в то вре­мя все луч­шие пали.
Там Аякс мно­го­мощ­ный лежит, лежит Ахил­лес там,

ἠμέν ὅσα ξὺν νηυσίν ἐπ᾽ ἠεροειδέα πόντον
πλαζόμενοι κατὰ ληίδ᾽, ὅπῃ ἄρξειεν Ἀχιλλεύς,
ἠδ᾽ ὅσα καὶ περί ἄστυ μέγα Πριάμοιο ἄνακτος
μαρνάμεθ᾽· ἔνθα δ᾽ ἔπειτα κατέκταθεν ὅσσοι ἄριστοι.
ἔνθα μὲν Αἴας κεῖται ἀρήιος, ἔνθα δ᾽ Ἀχιλλεύς,

110 Там же Патрокл, как совет­чик бес­смерт­но­му богу подоб­ный,
Там же мой сын доро­гой Анти­лох, без­упреч­ный и силь­ный,
Боль­ше бли­став­ший все­го, как боец и бегун быст­ро­но­гий.
Кро­ме того, мы нема­ло и бед­ст­вий дру­гих пре­тер­пе­ли, —
Кто из людей земно­род­ных про все рас­ска­зать тебе смог бы?

ἔνθα δὲ Πάτροκλος, θεόφιν μήστωρ ἀτάλαντος,
ἔνθα δ᾽ ἐμὸς φίλος υἱός, ἅμα κρατερὸς καὶ ἀμύμων,
Ἀντίλοχος, πέρι μὲν θείειν ταχὺς ἠδὲ μαχητής·
ἄλλα τε πόλλ᾽ ἐπὶ τοῖς πάθομεν κακά· τίς κεν ἐκεῖνα
πάντα γε μυθήσαιτο καταθνητῶν ἀνθρώπων;

115 Если бы пять даже лет, даже шесть ты у нас оста­вал­ся,
Чтоб рас­спро­сить, сколь­ко бед мы, ахей­цы, тогда пре­тер­пе­ли, —
Рань­ше б ты в зем­лю вер­нул­ся род­ную, наску­чив рас­ска­зом.
Девять труди­лись мы лет, чтобы их погу­бить, вымыш­ляя
Хит­ро­стей мно­го. Наси­лу Кро­нид нам послал окон­ча­нье.

οὐδ᾽ εἰ πεντάετές γε καὶ ἑξάετες παραμίμνων
ἐξερέοις ὅσα κεῖθι πάθον κακὰ δῖοι Ἀχαιοί·
πρίν κεν ἀνιηθεὶς σὴν πατρίδα γαῖαν ἵκοιο.
εἰνάετες γάρ σφιν κακὰ ῥάπτομεν ἀμφιέποντες
παντοίοισι δόλοισι, μόγις δ᾽ ἐτέλεσσε Κρονίων.

120 Разу­мом ост­рым не мог нико­гда потя­гать­ся откры­то
Кто-либо там с Одис­се­ем боже­ст­вен­ным. В выдум­ке вся­ких
Хит­ро­стей всех побеж­дал неиз­мен­но роди­тель твой, если
Под­лин­но сын ты его. На тебя я смот­рю с изум­ле­ньем:
С ним и реча­ми ты схо­ден, и кто бы поду­мал, чтоб было

ἔνθ᾽ οὔ τίς ποτε μῆτιν ὁμοιωθήμεναι ἄντην
ἤθελ᾽, ἐπεὶ μάλα πολλὸν ἐνίκα δῖος Ὀδυσσεὺς
παντοίοισι δόλοισι, πατὴρ τεός, εἰ ἐτεόν γε
κείνου ἔκγονός ἐσσι· σέβας μ᾽ ἔχει εἰσορόωντα.
ἦ τοι γὰρ μῦθοί γε ἐοικότες, οὐδέ κε φαίης

125 Юно­ше мож­но настоль­ко с ним сход­ство­вать умною речью!
Мы нико­гда с Одис­се­ем боже­ст­вен­ным ни на сове­те,
Ни на собра­ньи народ­ном раз­лич­но­го не были мне­нья.
С еди­но­ду­ши­ем пол­ным и в мыс­лях и в доб­рых сове­тах
Мы лишь того домо­га­лись, что было ахей­цам полез­ней.

ἄνδρα νεώτερον ὧδε ἐοικότα μυθήσασθαι.
ἔνθ᾽ ἦ τοι ἧος μὲν ἐγὼ καὶ δῖος Ὀδυσσεὺς
οὔτε ποτ᾽ εἰν ἀγορῇ δίχ᾽ ἐβάζομεν οὔτ᾽ ἐνὶ βουλῇ,
ἀλλ᾽ ἕνα θυμὸν ἔχοντε νόω καὶ ἐπίφρονι βουλῇ
φραζόμεθ᾽ Ἀργείοισιν ὅπως ὄχ᾽ ἄριστα γένοιτο.

130 После того же как взя­ли мы город высо­кий При­а­ма
(В море ушли на судах, и бог рас­кидал всех ахей­цев),
Бед­ст­вен­ный в серд­це сво­ем замыс­лил воз­врат арги­вя­нам
Зевс-про­мыс­ли­тель за то, что не все они были разум­ны
И спра­вед­ли­вы. Нашли себе мно­гие жре­бий печаль­ный,

αὐτὰρ ἐπεὶ Πριάμοιο πόλιν διεπέρσαμεν αἰπήν,
βῆμεν δ᾽ ἐν νήεσσι, θεὸς δ᾽ ἐκέδασσεν Ἀχαιούς,
καὶ τότε δὴ Ζεὺς λυγρὸν ἐνὶ φρεσὶ μήδετο νόστον
Ἀργείοις, ἐπεὶ οὔ τι νοήμονες οὐδὲ δίκαιοι
πάντες ἔσαν· τῶ σφεων πολέες κακὸν οἶτον ἐπέσπον

135 Гибель­ный гнев воз­будив Сово­окой, Могу­чеот­цов­ной.
Жар­кую рас­прю она разо­жгла меж сына­ми Атрея.
Всех арги­вян на собра­нье народ­ное оба созва­ли, —
Не по обы­чаю, глу­по, когда уже солн­це сади­лось.
И собра­ли­ся ахей­цы, вином отяг­чен­ные, к месту.

μήνιος ἐξ ὀλοῆς γλαυκώπιδος ὀβριμοπάτρης.
ἥ τ᾽ ἔριν Ἀτρεΐδῃσι μετ᾽ ἀμφοτέροισιν ἔθηκε.
τὼ δὲ καλεσσαμένω ἀγορὴν ἐς πάντας Ἀχαιούς,
μάψ, ἀτὰρ οὐ κατὰ κόσμον, ἐς ἠέλιον καταδύντα,
οἱ ἦλθον οἴνῳ βεβαρηότες υἷες Ἀχαιῶν,

140 Нача­ли те гово­рить, для чего на собра­нье созва­ли.
Тре­бо­вал царь Мене­лай, чтобы вспом­ни­ли тот­час ахей­цы
О воз­вра­ще­ньи домой по хреб­ту широ­чай­ше­го моря.
Но Ага­мем­но­ну это не по серд­цу было, хотел он
Весь народ задер­жать и свя­тые свер­шить гека­том­бы,

μῦθον μυθείσθην, τοῦ εἵνεκα λαὸν ἄγειραν.
ἔνθ᾽ ἤ τοι Μενέλαος ἀνώγει πάντας Ἀχαιοὺς
νόστου μιμνήσκεσθαι ἐπ᾽ εὐρέα νῶτα θαλάσσης,
οὐδ᾽ Ἀγαμέμνονι πάμπαν ἑήνδανε· βούλετο γάρ ῥα
λαὸν ἐρυκακέειν ῥέξαι θ᾽ ἱερὰς ἑκατόμβας,

145 Чтоб исце­лить у Афи­ны рас­сер­жен­ной гнев ее страш­ный.
Глу­пый! Не знал он того, что ее уж скло­нить не удаст­ся:
Веч­ные боги не так-то лег­ко изме­ня­ют реше­нья!
Так они оба сто­я­ли, один обра­ща­ясь к дру­го­му
С речью обид­ной. Ахей­цы кра­си­во­по­нож­ные с места

ὡς τὸν Ἀθηναίης δεινὸν χόλον ἐξακέσαιτο,
νήπιος, οὐδὲ τὸ ᾔδη, ὃ οὐ πείσεσθαι ἔμελλεν·
οὐ γάρ τ᾽ αἶψα θεῶν τρέπεται νόος αἰέν ἐόντων.
ὣς τὼ μὲν χαλεποῖσιν ἀμειβομένω ἐπέεσσιν
ἕστασαν· οἱ δ᾽ ἀνόρουσαν ἐυκνήμιδες Ἀχαιοὶ

150 С кри­ком ужас­ным вско­чи­ли, на два разде­лив­ши­ся мне­нья.
Ночь про­ве­ли мы, питая враж­деб­ные друг про­тив дру­га
Чув­ства: уже нам гото­вил вели­кие беды Кро­ни­он.
Утром одни совлек­ли кораб­ли на свя­щен­ное море,
В них нагру­зив­ши богат­ства и жен, под­по­я­сан­ных низ­ко.

ἠχῇ θεσπεσίῃ, δίχα δέ σφισιν ἥνδανε βουλή.
νύκτα μὲν ἀέσαμεν χαλεπὰ φρεσὶν ὁρμαίνοντες
ἀλλήλοις· ἐπὶ γὰρ Ζεὺς ἤρτυε πῆμα κακοῖο·
ἠῶθεν δ᾽ οἱ μὲν νέας ἕλκομεν εἰς ἅλα δῖαν
κτήματά τ᾽ ἐντιθέμεσθα βαθυζώνους τε γυναῖκας.

155 А поло­ви­на наро­да, отплыть не желая, оста­лась
С сыном Атрея, царем Ага­мем­но­ном, пас­ты­рем вой­ска.
Мы, поло­ви­на дру­гая, отплы­ли. Помча­ли­ся быст­ро:
Бог перед нами раз­гла­дил глу­бо­ко-пучин­ное море.
Ско­ро при­шли в Тенедос. Поры­ва­ясь всем серд­цем в отчиз­ну,

ἡμίσεες δ᾽ ἄρα λαοὶ ἐρητύοντο μένοντες
αὖθι παρ᾽ Ἀτρεΐδῃ Ἀγαμέμνονι, ποιμένι λαῶν·
ἡμίσεες δ᾽ ἀναβάντες ἐλαύνομεν· αἱ δὲ μάλ᾽ ὦκα
ἔπλεον, ἐστόρεσεν δέ θεὸς μεγακήτεα πόντον.
ἐς Τένεδον δ᾽ ἐλθόντες ἐρέξαμεν ἱρὰ θεοῖσιν,

160 Жерт­ву богам при­нес­ли. Но еще не решил нам воз­вра­та
Зевс непре­клон­ный; вто­рич­но враж­ду он раз­жег меж­ду нами.
Кто с Одис­се­ем-вла­ды­кою был, мно­го­ум­ным и хит­рым,
Те на дву­хво­стых судах, повер­нув­ши обрат­но, поплы­ли
И к Ага­мем­но­ну сно­ва вер­ну­лись, ему уго­ждая.

οἴκαδε ἱέμενοι· Ζεὺς δ᾽ οὔ πω μήδετο νόστον,
σχέτλιος, ὅς ῥ᾽ ἔριν ὦρσε κακήν ἔπι δεύτερον αὖτις.
οἱ μὲν ἀποστρέψαντες ἔβαν νέας ἀμφιελίσσας
ἀμφ᾽ Ὀδυσῆα ἄνακτα δαΐφρονα, ποικιλομήτην,
αὖτις ἐπ᾽ Ἀτρεΐδῃ Ἀγαμέμνονι ἦρα φέροντες·

165 Я же со все­ми сво­и­ми суда­ми впе­ред устре­мил­ся,
Видя, что нам боже­ст­во вели­кие беды гото­вит.
Храб­рый отплыл и Тидид и това­ри­щей к бег­ст­ву подвиг­нул.
Несколь­ко поз­же к нам так­же при­стал Мене­лай русо­куд­рый.
В Лес­бо­се он нас нагнал, пере­ход обсуж­дав­ших дале­кий:

αὐτὰρ ἐγὼ σὺν νηυσὶν ἀολλέσιν, αἵ μοι ἕποντο,
φεῦγον, ἐπεὶ γίγνωσκον, ὃ δὴ κακὰ μήδετο δαίμων.
φεῦγε δὲ Τυδέος υἱὸς ἀρήιος, ὦρσε δ᾽ ἑταίρους.
ὀψὲ δὲ δὴ μετὰ νῶι κίε ξανθὸς Μενέλαος,
ἐν Λέσβῳ δ᾽ ἔκιχεν δολιχὸν πλόον ὁρμαίνοντας,

170 Плыть ли нам выше хиос­ских зали­вов и мысов ска­ли­стых
К Пси­ре, ее остав­ляя по левую руку, иль ниже
Хиоса, мимо про­плыв­ши Миман­та, откры­то­го вет­рам.
Бога мы попро­си­ли, чтоб зна­ме­нье дал нам. Доро­гу
Он ука­зал и велел середи­ну нам моря про­ре­зать

ἢ καθύπερθε Χίοιο νεοίμεθα παιπαλοέσσης,
νήσου ἔπι Ψυρίης, αὐτὴν ἐπ᾽ ἀριστέρ᾽ ἔχοντες,
ἦ ὑπένερθε Χίοιο, παρ᾽ ἠνεμόεντα Μίμαντα.
ᾐτέομεν δὲ θεὸν φῆναι τέρας· αὐτὰρ ὅ γ᾽ ἡμῖν
δεῖξε, καὶ ἠνώγει πέλαγος μέσον εἰς Εὔβοιαν

175 Пря­мо к Евбее, чтоб прочь от беды убе­жать поско­рее.
Ветер попут­ный со сви­стом задул. Кораб­ли наши быст­ро
Рыбо­обиль­ной доро­гой мор­ской про­нес­лись и к Гере­сту
При­бы­ли тем­ною ночью. Отме­рив вели­кое море,
Мно­же­ст­во бедер быков при­нес­ли Посей­до­ну мы в жерт­ву.

τέμνειν, ὄφρα τάχιστα ὑπὲκ κακότητα φύγοιμεν.
ὦρτο δ᾽ ἐπὶ λιγὺς οὖρος ἀήμεναι· αἱ δὲ μάλ᾽ ὦκα
ἰχθυόεντα κέλευθα διέδραμον, ἐς δὲ Γεραιστὸν
ἐννύχιαι κατάγοντο· Ποσειδάωνι δὲ ταύρων
πόλλ᾽ ἐπὶ μῆρ᾽ ἔθεμεν, πέλαγος μέγα μετρήσαντες.

180 День был чет­вер­тый, когда при­ве­ли рав­но­бо­кие суд­на
Люди Тиде­е­ва сына, коней укро­ти­те­ля быст­рых,
В Аргос. Тем вре­ме­нем в Пилос я плыл, и ни разу не стих­нул
Ветер попут­ный, с нача­ла нам само­го послан­ный богом.

τέτρατον ἦμαρ ἔην, ὅτ᾽ ἐν Ἄργεϊ νῆας ἐίσας
Τυδεΐδεω ἕταροι Διομήδεος ἱπποδάμοιο
ἵστασαν· αὐτάρ ἐγώ γε Πύλονδ᾽ ἔχον, οὐδέ ποτ᾽ ἔσβη
οὖρος, ἐπεὶ δὴ πρῶτα θεὸς προέηκεν ἀῆναι.
Ὣς ἦλθον, φίλε τέκνον, ἀπευθής, οὐδέ τι οἶδα

185 Кто из ахей­цев погиб и кто из них счаст­ли­во спас­ся.
Что ж от дру­гих я узнал, под кров­лею нашею сидя,
Все это впра­ве ты знать; от тебя ниче­го я не скрою.
Счаст­ли­во, слыш­но, домой мир­мидон­цев сво­их копье­бор­ных
Вывел бли­ста­тель­ный сын Ахил­ле­са, вели­ко­го духом.

κείνων, οἵ τ᾽ ἐσάωθεν Ἀχαιῶν οἵ τ᾽ ἀπόλοντο.
ὅσσα δ᾽ ἐνὶ μεγάροισι καθήμενος ἡμετέροισι
πεύθομαι, ἣ θέμις ἐστί, δαήσεαι, κοὐδέ σε δεύσω.
εὖ μὲν Μυρμιδόνας φάσ᾽ ἐλθέμεν ἐγχεσιμώρους,
οὓς ἄγ᾽ Ἀχιλλῆος μεγαθύμου φαίδιμος υἱός,

190 Счаст­ли­во при­был к себе Фил­ок­тет Поян­тид зна­ме­ни­тый.
В Крит воро­тил­ся со всем уцелев­шим в сра­же­ни­ях вой­ском
Идо­ме­ней: у него нико­го не похи­ти­ло море.
А про Атрида уж сами вда­ли у себя вы слы­ха­ли,
Как он вер­нул­ся, как злую Эгист ему гибель под­стро­ил.

εὖ δὲ Φιλοκτήτην, Ποιάντιον ἀγλαὸν υἱόν.
πάντας δ᾽ Ἰδομενεὺς Κρήτην εἰσήγαγ᾽ ἑταίρους,
οἳ φύγον ἐκ πολέμου, πόντος δέ οἱ οὔ τιν᾽ ἀπηύρα.
Ἀτρεΐδην δὲ καὶ αὐτοὶ ἀκούετε, νόσφιν ἐόντες,
ὥς τ᾽ ἦλθ᾽, ὥς τ᾽ Αἴγισθος ἐμήσατο λυγρὸν ὄλεθρον.

195 Но за свое пре­ступ­ле­нье и тот попла­тил­ся жесто­ко.
Вот как полез­но, когда поги­баю­щий муж остав­ля­ет
Сына! Отмстил за него он ковар­но­му отце­убий­це,
Зло­му Эги­сту, кото­рым убит был отец его слав­ный.
Вижу, мой друг, что и ты и ростом велик и пре­кра­сен.

ἀλλ᾽ ἦ τοι κεῖνος μὲν ἐπισμυγερῶς ἀπέτισεν·
ὡς ἀγαθὸν καὶ παῖδα καταφθιμένοιο λιπέσθαι
ἀνδρός, ἐπεὶ καὶ κεῖνος ἐτίσατο πατροφονῆα,
Αἴγισθον δολόμητιν, ὅ οἱ πατέρα κλυτὸν ἔκτα.
καὶ σὺ φίλος, μάλα γάρ σ᾽ ὁρόω καλόν τε μέγαν τε,

200 Будь же отва­жен, чтоб сла­ва твоя и в потом­ст­ве не сгиб­ла».
Несто­ру стар­цу в ответ Теле­мах рас­суди­тель­ный мол­вил:
«Нестор, рож­ден­ный Неле­ем, вели­кая сла­ва ахей­цев!
Да, ото­мстил он Эги­сту ужас­но. Ахей­цы широ­ко
Сла­ву о нем раз­не­сут и пес­ни оста­вят потом­кам.

ἄλκιμος ἔσσ᾽, ἵνα τίς σε καὶ ὀψιγόνων ἐὺ εἴπῃ».
Τὸν δ᾽ αὖ Τηλέμαχος πεπνυμένος ἀντίον ηὔδα·
«Ὦ Νέστορ Νηληιάδη, μέγα κῦδος Ἀχαιῶν,
καὶ λίην κεῖνος μὲν ἐτίσατο, καί οἱ Ἀχαιοὶ
οἴσουσι κλέος εὐρὺ καὶ ἐσσομένοισι πυθέσθαι·

205 О, если б боги меня такою же силой оде­ли,
Чтоб ото­мстил я за боль при­но­ся­щую наг­лость, с какою
Злые дела надо мною тво­рят жени­хи нече­сти­во!
Сча­стья тако­го, одна­ко, бес­смерт­ные мне не суди­ли, —
Мне и отцу мое­му. И при­хо­дит­ся толь­ко тер­петь мне».

αἲ γὰρ ἐμοὶ τοσσήνδε θεοὶ δύναμιν περιθεῖεν,
τίσασθαι μνηστῆρας ὑπερβασίης ἀλεγεινῆς,
οἵ τέ μοι ὑβρίζοντες ἀτάσθαλα μηχανόωνται.
ἀλλ᾽ οὔ μοι τοιοῦτον ἐπέκλωσαν θεοὶ ὄλβον,
πατρί τ᾽ ἐμῷ καὶ ἐμοί· νῦν δὲ χρὴ τετλάμεν ἔμπης».

210 Нестор, наезд­ник герен­ский, тогда Теле­ма­ху отве­тил:
«Раз уже, друг, ты об этом завел раз­го­вор и напом­нил, —
Мно­го ваш дом жени­хов, я слы­хал, посе­ща­ют незва­но,
Мате­ри ради тво­ей, и худые дела совер­ша­ют.
Вот что ска­жи: доб­ро­воль­но ль ты им под­дал­ся иль в наро­де

Τὸν δ᾽ ἠμείβετ᾽ ἔπειτα Γερήνιος ἱππότα Νέστωρ·
«Ὦ φίλ᾽, ἐπεὶ δὴ ταῦτά μ᾽ ἀνέμνησας καὶ ἔειπες,
φασὶ μνηστῆρας σῆς μητέρος εἵνεκα πολλοὺς
ἐν μεγάροις ἀέκητι σέθεν κακὰ μηχανάασθαι·
εἰπέ μοι, ἠὲ ἑκὼν ὑποδάμνασαι, ἦ σέ γε λαοὶ

215 Все нена­видят и гонят тебя по вну­ше­нию бога?
Зна­ет ли кто, — ведь, воз­мож­но, вер­нет­ся отец твой и страш­но
Им ото­мстит за наси­лья, — один ли, созвав ли ахей­цев.
О, если б так же любить и тебя поже­ла­ла Афи­на,
Как окру­жи­ла она Одис­сея сво­ею заботой

ἐχθαίρουσ᾽ ἀνὰ δῆμον, ἐπισπόμενοι θεοῦ ὀμφῇ.
τίς δ᾽ οἶδ᾽ εἴ κέ ποτέ σφι βίας ἀποτίσεται ἐλθών,
ἢ ὅ γε μοῦνος ἐὼν ἢ καὶ σύμπαντες Ἀχαιοί;
εἰ γάρ σ᾽ ὣς ἐθέλοι φιλέειν γλαυκῶπις Ἀθήνη,
ὡς τότ᾽ Ὀδυσσῆος περικήδετο κυδαλίμοιο

220 В даль­нем тро­ян­ском краю, где так мы, ахей­цы, стра­да­ли,
Я не видал, чтобы боги кого так откры­то люби­ли,
Как Одис­сею откры­то все­гда помо­га­ла Афи­на.
Если б любить и хра­нить и тебя она так поже­ла­ла,
Мно­гие даже и думать из них поза­бы­ли б о бра­ке».

δήμῳ ἔνι Τρώων, ὅθι πάσχομεν ἄλγε᾽ Ἀχαιοί —
οὐ γάρ πω ἴδον ὧδε θεοὺς ἀναφανδὰ φιλεῦντας,
ὡς κείνῳ ἀναφανδὰ παρίστατο Παλλὰς Ἀθήνη —
εἴ σ᾽ οὕτως ἐθέλοι φιλέειν κήδοιτό τε θυμῷ,
τῶ κέν τις κείνων γε καὶ ἐκλελάθοιτο γάμοιο».

225 Несто­ру стар­цу в ответ Теле­мах рас­суди­тель­ный мол­вил:
«Ста­рец, не думаю я, чтобы сло­во такое свер­ши­лось.
Слиш­ком вели­ко, о чем гово­ришь ты. Берет меня ужас.
Так не слу­чит­ся со мной, поже­лай даже это­го боги».
И отве­ча­ла ему сово­окая дева Афи­на:

Τὸν δ᾽ αὖ Τηλέμαχος πεπνυμένος ἀντίον ηὔδα·
«Ὦ γέρον, οὔ πω τοῦτο ἔπος τελέεσθαι ὀίω·
λίην γὰρ μέγα εἶπες· ἄγη μ᾽ ἔχει. οὐκ ἂν ἐμοί γε
ἐλπομένῳ τὰ γένοιτ᾽, οὐδ᾽ εἰ θεοὶ ὣς ἐθέλοιεν».
Τὸν δ᾽ αὖτε προσέειπε θεά, γλαυκῶπις Ἀθήνη·

230 «Что за сло­ва у тебя сквозь огра­ду зубов изле­те­ли!
Богу спа­сти нас нетруд­но и изда­ли, если захо­чет.
Я пред­по­чел бы ско­рее и мно­же­ст­во вытер­петь бед­ст­вий,
Но воро­тить­ся домой и день воз­вра­ще­нья увидеть,
Чем, воро­тив­шись к себе, при сво­ем оча­ге же погиб­нуть,

«Τηλέμαχε, ποῖόν σε ἔπος φύγεν ἕρκος ὀδόντων.
ῥεῖα θεός γ᾽ ἐθέλων καὶ τηλόθεν ἄνδρα σαώσαι.
βουλοίμην δ᾽ ἂν ἐγώ γε καὶ ἄλγεα πολλὰ μογήσας
οἴκαδέ τ᾽ ἐλθέμεναι καὶ νόστιμον ἦμαρ ἰδέσθαι,
ἢ ἐλθὼν ἀπολέσθαι ἐφέστιος, ὡς Ἀγαμέμνων

235 Как Ага­мем­нон погиб ковар­ст­вом жены и Эги­ста.
Но и богам невоз­мож­но от смер­ти, для всех неиз­беж­ной,
Даже и мило­го мужа спа­сти, если гибель­ный жре­бий
Скорбь достав­ля­ю­щей смер­ти того чело­ве­ка постигнет».
Тот­час Афине в ответ Теле­мах рас­суди­тель­ный мол­вил:

ὤλεθ᾽ ὑπ᾽ Αἰγίσθοιο δόλῳ καὶ ἧς ἀλόχοιο.
ἀλλ᾽ ἦ τοι θάνατον μὲν ὁμοίιον οὐδὲ θεοί περ
καὶ φίλῳ ἀνδρὶ δύνανται ἀλαλκέμεν, ὁππότε κεν δὴ
μοῖρ᾽ ὀλοὴ καθέλῃσι τανηλεγέος θανάτοιο».
Τὴν δ᾽ αὖ Τηλέμαχος πεπνυμένος ἀντίον ηὔδα·

240 «Горь­ко нам, Мен­тор, но все ж гово­рить пере­ста­нем об этом.
Нет ника­кой нам надеж­ды, чтоб он воро­тил­ся обрат­но.
Смерть и чер­ную Керу уж боги ему при­суди­ли.
Нын­че с вопро­сом дру­гим хоте­лось бы мне обра­тить­ся
К Несто­ру, ибо меж всех спра­вед­лив он и мудр наи­бо­ле.

«Μέντορ, μηκέτι ταῦτα λεγώμεθα κηδόμενοί περ·
κείνῳ δ᾽ οὐκέτι νόστος ἐτήτυμος, ἀλλά οἱ ἤδη
φράσσαντ᾽ ἀθάνατοι θάνατον καὶ κῆρα μέλαιναν.
νῦν δ᾽ ἐθέλω ἔπος ἄλλο μεταλλῆσαι καὶ ἐρέσθαι
Νέστορ᾽, ἐπεὶ περὶ οἶδε δίκας ἠδὲ φρόνιν ἄλλων·

245 Трех поко­ле­ний люд­ских, гово­рят, пове­ли­те­лем был он.
Если глядишь на него, пред тобою как буд­то бес­смерт­ный!
Пол­ную прав­ду ска­жи мне, о Нестор, Неле­ем рож­ден­ный, —
Как погиб Атре­ид Ага­мем­нон про­стран­но­дер­жав­ный?
Где Мене­лай нахо­дил­ся? Какую поги­бель при­ду­мал

τρὶς γὰρ δή μίν φασιν ἀνάξασθαι γένε᾽ ἀνδρῶν·
ὥς τέ μοι ἀθάνατος ἰνδάλλεται εἰσοράασθαι.
ὦ Νέστορ Νηληιάδη, σὺ δ᾽ ἀληθὲς ἐνίσπες·
πῶς ἔθαν᾽ Ἀτρεΐδης εὐρὺ κρείων Ἀγαμέμνων;
ποῦ Μενέλαος ἔην; τίνα δ᾽ αὐτῷ μήσατ᾽ ὄλεθρον

250 Для Ага­мем­но­на хит­рый Эгист? Ведь тот был силь­нее!
Или еще не в ахей­ском он Арго­се был, а ски­тал­ся
Меж­ду чужи­ми и этим отва­жил того на убий­ст­во?»
Нестор, наезд­ник герен­ский, тогда Теле­ма­ху отве­тил:
«Прав­ду пол­ней­шую, сын доро­гой мой, тебе сооб­щу я.

Αἴγισθος δολόμητις, ἐπεὶ κτάνε πολλὸν ἀρείω;
ἦ οὐκ Ἄργεος ἦεν Ἀχαιικοῦ, ἀλλά πῃ ἄλλῃ
πλάζετ᾽ ἐπ᾽ ἀνθρώπους, ὁ δὲ θαρσήσας κατέπεφνε;»
Τὸν δ᾽ ἠμείβετ᾽ ἔπειτα Γερήνιος ἱππότα Νέστωρ·
«Τοιγὰρ ἐγώ τοι, τέκνον, ἀληθέα πάντ᾽ ἀγορεύσω.

255 Все бы как раз и слу­чи­лось, как сам ты себе уж пред­ста­вил,
Если б Эги­ста живо­го застал, воз­вра­ща­ясь из Трои,
В брат­ни­ном цар­ском двор­це Атре­ид Мене­лай русо­куд­рый.
Нет, не могиль­ный бы холм был насы­пан тогда над умер­шим,
В поле вне горо­да он бы лежал, и пожра­ли бы тело

ἦ τοι μὲν τάδε καὐτὸς ὀίεαι, ὥς κεν ἐτύχθη,
εἰ ζωόν γ᾽ Αἴγισθον ἐνὶ μεγάροισιν ἔτετμεν
Ἀτρεΐδης Τροίηθεν ἰών, ξανθὸς Μενέλαος·
τῶ κέ οἱ οὐδὲ θανόντι χυτὴν ἐπὶ γαῖαν ἔχευαν,
ἀλλ᾽ ἄρα τόν γε κύνες τε καὶ οἰωνοὶ κατέδαψαν

260 Хищ­ные пти­цы и псы, и никто бы из жен­щин ахей­ских
Смер­ти его не опла­кал. Заду­мал боль­шое он дело:
Мы дале­ко под сте­на­ми тро­ян­ски­ми бились с вра­га­ми,
Он же, спо­кой­но внут­ри мно­го­кон­но­го Аргоса сидя,
Речью опу­ты­вал слад­кой жены Ага­мем­но­на серд­це.

κείμενον ἐν πεδίῳ ἑκὰς ἄστεος, οὐδέ κέ τίς μιν
κλαῦσεν Ἀχαιιάδων· μάλα γὰρ μέγα μήσατο ἔργον.
ἡμεῖς μὲν γὰρ κεῖθι πολέας τελέοντες ἀέθλους
ἥμεθ᾽· ὁ δ᾽ εὔκηλος μυχῷ Ἄργεος ἱπποβότοιο
πόλλ᾽ Ἀγαμεμνονέην ἄλοχον θέλγεσκ᾽ ἐπέεσσιν.

265 На недо­стой­ное дело, одна­ко, спер­ва Кли­тем­не­стра
Не захо­те­ла пой­ти: пороч­ных в ней не было мыс­лей.
Воз­ле нее и певец нахо­дил­ся, кото­ро­му стро­го,
В Трою идя, при­ка­зал Ага­мем­нон смот­реть за супру­гой.
Воля, одна­ко, богов, опу­тав, ее поко­ри­ла.

ἡ δ᾽ ἦ τοι τὸ πρὶν μὲν ἀναίνετο ἔργον ἀεικὲς
δῖα Κλυταιμνήστρη· φρεσὶ γὰρ κέχρητ᾽ ἀγαθῇσι·
πὰρ δ᾽ ἄρ᾽ ἔην καὶ ἀοιδὸς ἀνήρ, ᾧ πόλλ᾽ ἐπέτελλεν
Ἀτρεΐδης Τροίηνδε κιὼν εἴρυσθαι ἄκοιτιν.
ἀλλ᾽ ὅτε δή μιν μοῖρα θεῶν ἐπέδησε δαμῆναι,

270 Был тут Эги­стом певец тот отправ­лен на ост­ров пустын­ный,
Где и остав­лен. И труп его хищ­ные пти­цы скле­ва­ли.
Он, желав­ший, при­вел цари­цу желав­шую в дом свой.
Мно­го бедер он сжег на свя­тых алта­рях пред бога­ми,
Мно­го раз­ве­шал даров — сосудов из золота, тка­ней,

δὴ τότε τὸν μὲν ἀοιδὸν ἄγων ἐς νῆσον ἐρήμην
κάλλιπεν οἰωνοῖσιν ἕλωρ καὶ κύρμα γενέσθαι,
τὴν δ᾽ ἐθέλων ἐθέλουσαν ἀνήγαγεν ὅνδε δόμονδε.
πολλὰ δὲ μηρί᾽ ἔκηε θεῶν ἱεροῖς ἐπὶ βωμοῖς,
πολλὰ δ᾽ ἀγάλματ᾽ ἀνῆψεν, ὑφάσματά τε χρυσόν τε,

275 Дело такое боль­шое с неждан­ным окон­чив успе­хом.
Мы же, отъ­е­хав от Трои, одною доро­гою плы­ли,
Я с Мене­ла­ем, друг с дру­гом скреп­лен­ные друж­бой. Когда ж мы
Мимо афин­ско­го мыса, свя­щен­но­го Суния, плы­ли,
Там Мене­ла­е­ва корм­че­го Феб Апол­лон даль­но­стрель­ный

ἐκτελέσας μέγα ἔργον, ὃ οὔ ποτε ἔλπετο θυμῷ.
Ἡμεῖς μὲν γὰρ ἅμα πλέομεν Τροίηθεν ἰόντες,
Ἀτρεΐδης καὶ ἐγώ, φίλα εἰδότες ἀλλήλοισιν·
ἀλλ᾽ ὅτε Σούνιον ἱρὸν ἀφικόμεθ᾽, ἄκρον Ἀθηνέων,
ἔνθα κυβερνήτην Μενελάου Φοῖβος Ἀπόλλων

280 Неж­ной стре­лою сво­ей умерт­вил, подо­шед­ши в то вре­мя,
Как у руля он сто­ял, кораб­лем управ­ляя бегу­щим, —
Фрон­тия Оне­то­рида; меж всех он людей наи­луч­ше
Мог кораб­лем управ­лять, когда раз­бу­шу­ет­ся буря.
Там Мене­лай, хоть и очень в доро­гу спе­шил, задер­жал­ся,

οἷς ἀγανοῖς βελέεσσιν ἐποιχόμενος κατέπεφνε,
πηδάλιον μετὰ χερσὶ θεούσης νηὸς ἔχοντα,
Φρόντιν Ὀνητορίδην, ὃς ἐκαίνυτο φῦλ᾽ ἀνθρώπων
νῆα κυβερνῆσαι, ὁπότε σπέρχοιεν ἄελλαι.
ὣς ὁ μὲν ἔνθα κατέσχετ᾽, ἐπειγόμενός περ ὁδοῖο,

285 Чтоб погре­бе­нью пред­ать това­ри­ща с пол­ным поче­том.
После того как и он в вин­но-черм­ное выехал море
В полых сво­их кораб­лях и высо­ко­го мыса Малеи
Быст­ро достиг, при­гото­вил ужас­ней­ший путь ему даль­ше
Зевс про­тя­жен­но гре­мя­щий: напра­вил дыха­нье сви­стя­щих

ὄφρ᾽ ἕταρον θάπτοι καὶ ἐπὶ κτέρεα κτερίσειεν.
ἀλλ᾽ ὅτε δὴ καὶ κεῖνος ἰὼν ἐπὶ οἴνοπα πόντον
ἐν νηυσὶ γλαφυρῇσι Μαλειάων ὄρος αἰπὺ
ἷξε θέων, τότε δὴ στυγερὴν ὁδὸν εὐρύοπα Ζεὺς
ἐφράσατο, λιγέων δ᾽ ἀνέμων ἐπ᾽ ἀυτμένα χεῦε,

290 Вет­ров и вол­ны тяже­лые взды­бил, боль­шие, как горы.
Там, разде­лив кораб­ли, одни из них к Кри­ту погнал он,
Где воз­ле струй Иар­да­на-реки оби­та­ли кико­ны.
Есть над водою сто­я­щий утес, высо­кий и глад­кий,
На море мгли­сто-туман­ном, у край­них пред­е­лов Гор­ти­ны.

κύματά τε τροφέοντο πελώρια, ἶσα ὄρεσσιν.
ἔνθα διατμήξας τὰς μὲν Κρήτῃ ἐπέλασσεν,
ἧχι Κύδωνες ἔναιον Ἰαρδάνου ἀμφὶ ῥέεθρα.
ἔστι δέ τις λισσὴ αἰπεῖά τε εἰς ἅλα πέτρη
ἐσχατιῇ Γόρτυνος ἐν ἠεροειδέι πόντῳ·

295 Нот на левый там выступ бро­са­ет огром­ные вол­ны
К Фесту. Но камень тот малый боль­шую вол­ну отра­жа­ет.
Там очу­ти­лись они, и поги­бе­ли еле избег­ли
Люди, а все кораб­ли о под­вод­ные кам­ни раз­би­ты
Были вол­на­ми. Дру­гие же пять кораб­лей сине­но­сых

ἔνθα Νότος μέγα κῦμα ποτὶ σκαιὸν ῥίον ὠθεῖ,
ἐς Φαιστόν, μικρὸς δὲ λίθος μέγα κῦμ᾽ ἀποέργει.
αἱ μὲν ἄρ᾽ ἔνθ᾽ ἦλθον, σπουδῇ δ᾽ ἤλυξαν ὄλεθρον
ἄνδρες, ἀτὰρ νῆάς γε ποτὶ σπιλάδεσσιν ἔαξαν
κύματ᾽· ἀτὰρ τὰς πέντε νέας κυανοπρῳρείους

300 К само­му при­гна­ны были Егип­ту водою и вет­ром.
Мно­го в стране той добра соби­рая и золота, дол­го
Стран­ст­во­вал там Мене­лай с кораб­ля­ми средь чуж­дых наро­дов.
Дома ж Эгист в это вре­мя зло­дей­ст­во свое и зате­ял.
Семь он власт­во­вал лет над зла­то­обиль­ной Мике­ной


305 Αἰγύπτῳ ἐπέλασσε φέρων ἄνεμός τε καὶ ὕδωρ.
ὣς ὁ μὲν ἔνθα πολὺν βίοτον καὶ χρυσὸν ἀγείρων
ἠλᾶτο ξὺν νηυσὶ κατ᾽ ἀλλοθρόους ἀνθρώπους·
τόφρα δὲ ταῦτ᾽ Αἴγισθος ἐμήσατο οἴκοθι λυγρά.
ἑπτάετες δ᾽ ἤνασσε πολυχρύσοιο Μυκήνης,

305 После убий­ства царя, и народ поко­рял­ся Эги­сту.
В год же вось­мой из Афин воро­тил­ся, на горе зло­дею,
Бого­по­доб­ный Орест и ковар­но­го отце­убий­цу,
Кем был убит его слав­ный отец, умерт­вил бес­по­щад­но.
После того поми­наль­ный обед он устро­ил ахей­цам

304 κτείνας Ἀτρεΐδην, δέδμητο δὲ λαὸς ὑπ᾽ αὐτῷ.
τῷ δέ οἱ ὀγδοάτῳ κακὸν ἤλυθε δῖος Ὀρέστης
ἂψ ἀπ᾽ Ἀθηνάων, κατὰ δ᾽ ἔκτανε πατροφονῆα,
Αἴγισθον δολόμητιν, ὅ οἱ πατέρα κλυτὸν ἔκτα.
ἦ τοι ὁ τὸν κτείνας δαίνυ τάφον Ἀργείοισιν

310 В память мате­ри страш­ной и жал­ко­го тру­са Эги­ста.
В этот же день Мене­лай воро­тил­ся могу­че­го­ло­сый,
Столь­ко сокро­вищ везя, сколь­ко их в кораб­лях уме­сти­лось.
Ты же недол­го, мой друг, в отда­ле­ньи от роди­ны стран­ст­вуй,
Дома ты бро­сил иму­ще­ст­во все и людей, бес­ко­неч­но

μητρός τε στυγερῆς καὶ ἀνάλκιδος Αἰγίσθοιο·
αὐτῆμαρ δέ οἱ ἦλθε βοὴν ἀγαθὸς Μενέλαος
πολλὰ κτήματ᾽ ἄγων, ὅσα οἱ νέες ἄχθος ἄειραν.
Καὶ σύ, φίλος, μὴ δηθὰ δόμων ἄπο τῆλ᾽ ἀλάλησο,
κτήματά τε προλιπὼν ἄνδρας τ᾽ ἐν σοῖσι δόμοισιν

315 Наг­лых. Сожрут, бере­гись, они все у тебя досто­я­нье,
И бес­по­лез­ным ока­жет­ся путь, совер­шен­ный тобою.
Но к Мене­лаю тебе я сове­тую, тре­бую съездить.
Он лишь недав­но вер­нул­ся домой от людей, от кото­рых
Муж ни один не посмел бы наде­ять­ся в дом свой вер­нуть­ся,

οὕτω ὑπερφιάλους, μή τοι κατὰ πάντα φάγωσιν
κτήματα δασσάμενοι, σὺ δὲ τηϋσίην ὁδὸν ἔλθῃς.
ἀλλ᾽ ἐς μὲν Μενέλαον ἐγὼ κέλομαι καὶ ἄνωγα
ἐλθεῖν· κεῖνος γὰρ νέον ἄλλοθεν εἰλήλουθεν,
ἐκ τῶν ἀνθρώπων, ὅθεν οὐκ ἔλποιτό γε θυμῷ

320 Раз уж его занес­ло ура­га­ном сви­ре­пым в то море, —
Море такое боль­шое, что к нам даже пти­цы оттуда
В год при­ле­теть не смог­ли бы, — так страш­но оно и огром­но.
На кораб­ле поез­жай — и ты и това­ри­щи — морем,
Если же хочешь, то сушей; к услу­гам тво­им колес­ни­ца,

ἐλθέμεν, ὅν τινα πρῶτον ἀποσφήλωσιν ἄελλαι
ἐς πέλαγος μέγα τοῖον, ὅθεν τέ περ οὐδ᾽ οἰωνοὶ
αὐτόετες οἰχνεῦσιν, ἐπεὶ μέγα τε δεινόν τε.
ἀλλ᾽ ἴθι νῦν σὺν νηί τε σῇ καὶ σοῖς ἑτάροισιν·
εἰ δ᾽ ἐθέλεις πεζός, πάρα τοι δίφρος τε καὶ ἵπποι,

325 Так­же мои сыно­вья. Они про­во­дить тебя смо­гут
В Лакеде­мон мно­го­слав­ный, где царь Мене­лай русо­куд­рый.
Сам обра­тись к нему с прось­бой, чтоб всю сооб­щил тебе прав­ду.
Лгать он не станет тебе — он для это­го слиш­ком разу­мен».
Так он ска­зал. А уж солн­це спу­сти­лось, и тьма насту­пи­ла.

πὰρ δὲ τοι υἷες ἐμοί, οἵ τοι πομπῆες ἔσονται
ἐς Λακεδαίμονα δῖαν, ὅθι ξανθὸς Μενέλαος.
λίσσεσθαι δέ μιν αὐτός, ἵνα νημερτὲς ἐνίσπῃ·
ψεῦδος δ᾽ οὐκ ἐρέει· μάλα γὰρ πεπνυμένος ἐστίν».
Ὣς ἔφατ᾽, ἠέλιος δ᾽ ἄρ᾽ ἔδυ καὶ ἐπὶ κνέφας ἦλθε.

330 Заго­во­ри­ла тогда сово­окая дева Афи­на:
«Ста­рец, про все гово­рил ты вполне спра­вед­ли­во и вер­но.
Режь­те, одна­ко, быкам язы­ки и вина наме­шай­те,
Чтоб Посей­до­ну и про­чим бес­смерт­ным свер­шить воз­ли­я­нье.
После того б о посте­лях поду­мать мог­ли мы. Пора уж!

τοῖσι δὲ καὶ μετέειπε θεά, γλαυκῶπις Ἀθήνη·
«Ὦ γέρον, ἦ τοι ταῦτα κατὰ μοῖραν κατέλεξας·
ἀλλ᾽ ἄγε τάμνετε μὲν γλώσσας, κεράασθε δὲ οἶνον,
ὄφρα Ποσειδάωνι καὶ ἄλλοις ἀθανάτοισιν
σπείσαντες κοίτοιο μεδώμεθα· τοῖο γὰρ ὥρη.

335 Свет опу­стил­ся во мрак, на пире богов оста­вать­ся
Не подо­ба­ет так дол­го, и вре­мя нам всем рас­хо­дить­ся».
Так гово­ри­ла она, и все ее голо­су вня­ли.
Тот­час на руки всем им гла­ша­таи поли­ли воду,
Юно­ши, влив­ши в кра­те­ры напи­ток до само­го вер­ху,

ἤδη γὰρ φάος οἴχεθ᾽ ὑπὸ ζόφον, οὐδὲ ἔοικεν·
δηθὰ θεῶν ἐν δαιτὶ θαασσέμεν, ἀλλὰ νέεσθαι».
Ἦ ῥα Διὸς θυγάτηρ, οἱ δ᾽ ἔκλυον αὐδησάσης.
τοῖσι δὲ κήρυκες μὲν ὕδωρ ἐπὶ χεῖρας ἔχευαν,
κοῦροι δὲ κρητῆρας ἐπεστέψαντο ποτοῖο,

340 Чаша­ми всех обнес­ли, воз­ли­я­нье свер­шая из каж­дой.
Бро­сив в огонь язы­ки, под­ня­лись, воз­ли­я­нье свер­ши­ли,
А совер­шив­ши и выпив, как духу их поже­ла­лось,
Вста­ла Афи­на и встал Теле­мах, на бес­смерт­ных похо­жий,
Чтобы обрат­но к себе идти на корабль изо­гну­тый.

νώμησαν δ᾽ ἄρα πᾶσιν ἐπαρξάμενοι δεπάεσσι·
γλώσσας δ᾽ ἐν πυρὶ βάλλον, ἀνιστάμενοι δ᾽ ἐπέλειβον.
αὐτὰρ ἐπεὶ σπεῖσάν τ᾽ ἔπιον θ᾽, ὅσον ἤθελε θυμός,
δὴ τότ᾽ Ἀθηναίη καὶ Τηλέμαχος θεοειδὴς
ἄμφω ἱέσθην κοίλην ἐπὶ νῆα νέεσθαι.

345 Нестор их удер­жал, обра­тясь к ним с таки­ми сло­ва­ми:
«Да не допу­стят ни Зевс, ни дру­гие бес­смерт­ные боги,
Чтоб от меня ноче­вать вы на быст­рый корабль уда­ли­лись,
Слов­но бы я у себя — пол­ней­ший бед­няк, обо­рва­нец,
Слов­но бы мало в дому у меня оде­ял и поду­шек,

Νέστωρ δ᾽ αὖ κατέρυκε καθαπτόμενος ἐπέεσσιν·
«Ζεὺς τό γ᾽ ἀλεξήσειε καὶ ἀθάνατοι θεοὶ ἄλλοι,
ὡς ὑμεῖς παρ᾽ ἐμεῖο θοὴν ἐπὶ νῆα κίοιτε
ὥς τέ τευ ἦ παρὰ πάμπαν ἀνείμονος ἠδὲ πενιχροῦ,
ᾧ οὔ τι χλαῖναι καὶ ῥήγεα πόλλ᾽ ἐνὶ οἴκῳ,

350 Чтобы и мне само­му и гостям моим спать было мяг­ко.
Нет, оде­ял и пре­крас­ных поду­шек най­дет­ся доволь­но!
Милый сын чело­ве­ка подоб­но­го, сын Одис­сея,
Спать не пой­дет на помост кора­бель­ный, покуда и сам я
Жив и пока в моем доме мои сыно­вья оста­ют­ся,

οὔτ᾽ αὐτῷ μαλακῶς οὔτε ξείνοισιν ἐνεύδειν.
αὐτὰρ ἐμοὶ πάρα μὲν χλαῖναι καὶ ῥήγεα καλά.
οὔ θην δὴ τοῦδ᾽ ἀνδρὸς Ὀδυσσῆος φίλος υἱὸς
νηὸς ἐπ᾽ ἰκριόφιν καταλέξεται, ὄφρ᾽ ἂν ἐγώ γε
ζώω, ἔπειτα δὲ παῖδες ἐνὶ μεγάροισι λίπωνται,

355 Чтобы гостей при­ни­мать, в жили­ще мое при­хо­дя­щих».
И отве­ча­ла ему сово­окая дева Афи­на:
«Милый ста­рик, спра­вед­ли­во все это ска­зал ты, и дол­жен
Так Теле­мах посту­пить, и будет пре­крас­нее это.
Пусть за тобою теперь он последу­ет, пусть себе в доме

ξείνους ξεινίζειν, ὅς τίς κ᾽ ἐμὰ δώμαθ᾽ ἵκηται».
Τὸν δ᾽ αὖτε προσέειπε θεά, γλαυκῶπις Ἀθήνη·
«Εὖ δὴ ταῦτά γ᾽ ἔφησθα, γέρον φίλε· σοὶ δὲ ἔοικεν
Τηλέμαχον πείθεσθαι, ἐπεὶ πολὺ κάλλιον οὕτως.
ἀλλ᾽ οὗτος μὲν νῦν σοὶ ἅμ᾽ ἕψεται, ὄφρα κεν εὕδῃ

360 Спать оста­ет­ся. Но сам я на чер­ный корабль наш направ­люсь
Рас­по­ря­же­нья отдать, успо­ко­ить това­ри­щей наших.
Я похва­лить­ся могу, что один лишь меж нами я стар­ший.
Про­чие все — моло­дежь, по друж­бе отпра­ви­лись в путь с ним,
Сверст­ни­ки все по летам Теле­ма­ху, высо­ко­му духом.

σοῖσιν ἐνὶ μεγάροισιν· ἐγὼ δ᾽ ἐπὶ νῆα μέλαιναν
εἶμ᾽, ἵνα θαρσύνω θ᾽ ἑτάρους εἴπω τε ἕκαστα.
οἶος γὰρ μετὰ τοῖσι γεραίτερος εὔχομαι εἶναι·
οἱ δ᾽ ἄλλοι φιλότητι νεώτεροι ἄνδρες ἕπονται,
πάντες ὁμηλικίη μεγαθύμου Τηλεμάχοιο.

365 При кораб­ле нашем чер­ном я б там ноче­вать и остал­ся
Нын­че. А утром в стра­ну я отправ­люсь отваж­ных кав­ко­нов.
Нуж­но мне долг полу­чить там, ста­рин­ный и очень нема­лый.
Ты ж Теле­ма­ха, уж раз тебя в доме тво­ем посе­тил он,
Даль­ше отправь в колес­ни­це и с сыном. Запрячь в колес­ни­цу

ἔνθα κε λεξαίμην κοίλῃ παρὰ νηὶ μελαίνῃ
νῦν· ἀτὰρ ἠῶθεν μετὰ Καύκωνας μεγαθύμους
εἶμ᾽ ἔνθα χρεῖός μοι ὀφέλλεται, οὔ τι νέον γε
οὐδ᾽ ὀλίγον. σὺ δὲ τοῦτον, ἐπεὶ τεὸν ἵκετο δῶμα,
πέμψον σὺν δίφρῳ τε καὶ υἱέι· δὸς δέ οἱ ἵππους,

370 Коней вели побыст­рей на ходу, повы­нос­ли­вей силой».
Так ска­зав, ото­шла сово­окая дева Афи­на,
Образ при­няв­ши мор­ско­го орла. Ужас­ну­лись пилос­цы.
Нестор ста­рик, увидав­ши гла­за­ми, при­шел в изум­ле­нье,
Руку взял Теле­ма­ха, по име­ни назвал и мол­вил:
οἵ τοι ἐλαφρότατοι θείειν καὶ κάρτος ἄριστοι».

Ὣς ἄρα φωνήσασ᾽ ἀπέβη γλαυκῶπις Ἀθήνη
φήνῃ εἰδομένη· θάμβος δ᾽ ἕλε πάντας ἰδόντας.
θαύμαζεν δ᾽ ὁ γεραιός, ὅπως ἴδεν ὀφθαλμοῖς·
Τηλεμάχου δ᾽ ἕλε χεῖρα, ἔπος τ᾽ ἔφατ᾽ ἔκ τ᾽ ὀνόμαζεν·

375 «Вижу я, милый, что ты не худой чело­век, не ничтож­ный,
Если тебе, моло­до­му тако­му, сопут­ст­ву­ют боги.
Был это здесь не иной из богов, на Олим­пе живу­щих,
Как мно­го­слав­ная дочь Эгиохо­ва Три­то­ге­нея,
Так же отца тво­е­го отли­чав­шая меж­ду ахей­цев.

«Ὦ φίλος, οὔ σε ἔολπα κακὸν καὶ ἄναλκιν ἔσεσθαι,
εἰ δή τοι νέῳ ὧδε θεοὶ πομπῆες ἕπονται.
οὐ μὲν γάρ τις ὅδ᾽ ἄλλος Ὀλύμπια δώματ᾽ ἐχόντων,
ἀλλὰ Διὸς θυγάτηρ, κυδίστη Τριτογένεια,
ἥ τοι καὶ πατέρ᾽ ἐσθλὸν ἐν Ἀργείοισιν ἐτίμα.

380 Будь бла­го­склон­на, Афи­на, ко мне и хоро­шую сла­ву
Дай мне, и детям моим, и чести достой­ной супру­ге!
Широ­ко­ло­бую в жерт­ву тебе годо­ва­лую тел­ку
Я при­не­су, под ярмом не бывав­шую в жиз­ни ни разу.
Позо­ло­тив ей рога, я тебе при­не­су ее в жерт­ву».

ἀλλὰ ἄνασσ᾽ ἵληθι, δίδωθι δέ μοι κλέος ἐσθλόν,
αὐτῷ καὶ παίδεσσι καὶ αἰδοίῃ παρακοίτι·
σοὶ δ᾽ αὖ ἐγὼ ῥέξω βοῦν ἦνιν εὐρυμέτωπον
ἀδμήτην, ἣν οὔ πω ὑπό ζυγὸν ἤγαγεν ἀνήρ·
τήν τοι ἐγὼ ῥέξω χρυσὸν κέρασιν περιχεύας».

385 Так гово­рил он молясь. И его услы­ха­ла Афи­на.
Кон­чив, пошел во гла­ве сыно­вей и зятьев сво­их Нестор,
Слав­ный наезд­ник герен­ский, в кра­си­во постро­ен­ный дом свой.
После того же как в Несто­ров дом досто­слав­ный всту­пи­ли,
Все по поряд­ку они раз­ме­сти­лись на крес­лах и сту­льях.

Ὣς ἔφατ᾽ εὐχόμενος, τοῦ δ᾽ ἔκλυε Παλλὰς Ἀθήνη.
τοῖσιν δ᾽ ἡγεμόνευε Γερήνιος ἱππότα Νέστωρ,
υἱάσι καὶ γαμβροῖσιν, ἑὰ πρὸς δώματα καλά.
ἀλλ᾽ ὅτε δώμαθ᾽ ἵκοντο ἀγακλυτὰ τοῖο ἄνακτος,
ἑξείης ἕζοντο κατὰ κλισμούς τε θρόνους τε·

390 Ста­рец тогда наме­шал в кра­те­ре вино для при­быв­ших.
Слад­кое это вино, десять лет уж сто­яв­шее в боч­ке,
Ключ­ни­ца толь­ко что вскры­ла, рас­ку­тав и сняв­ши покрыш­ку.
Это вино заме­шал он в кра­те­ре и дол­го молил­ся
Доче­ри Зев­са Афине, тво­ря воз­ли­я­нья. Свер­ши­ли

τοῖς δ᾽ ὁ γέρων ἐλθοῦσιν ἀνὰ κρητῆρα κέρασσεν
οἴνου ἡδυπότοιο, τὸν ἑνδεκάτῳ ἐνιαυτῷ
ὤιξεν ταμίη καὶ ἀπὸ κρήδεμνον ἔλυσε·
τοῦ ὁ γέρων κρητῆρα κεράσσατο, πολλὰ δ᾽ Ἀθήνῃ
εὔχετ᾽ ἀποσπένδων, κούρῃ Διὸς αἰγιόχοιο.

395 Их и дру­гие; и, выпив, как духу их поже­ла­лось,
Все под­ня­лись и для сна по жили­щам сво­им разо­шли­ся.
В доме, одна­ко, сво­ем ноче­вать Теле­ма­ха оста­вил
Нестор, наезд­ник герен­ский, пилос­ских мужей пове­ли­тель,
Под колон­на­дою гул­ко зву­ча­щей в свер­ле­ной кро­ва­ти.

Αὐτὰρ ἐπεὶ σπεῖσάν τ᾽ ἔπιον θ᾽, ὅσον ἤθελε θυμός,
οἱ μὲν κακκείοντες ἔβαν οἶκόνδε ἕκαστος,
τὸν δ᾽ αὐτοῦ κοίμησε Γερήνιος ἱππότα Νέστωρ,
Τηλέμαχον, φίλον υἱὸν Ὀδυσσῆος θείοιο,
τρητοῖς ἐν λεχέεσσιν ὑπ᾽ αἰθούσῃ ἐριδούπῳ,

400 Рядом лег Писи­страт, вла­сти­тель мужей, копье­бо­рец,
Быв­ший еще неже­на­тым средь бра­тьев в отцов­ских чер­то­гах.
Нестор во внут­рен­ней спальне высо­ко­го дома улег­ся,
Где с гос­по­жою супру­гой делил и кро­вать и постель он.
Рано рож­ден­ная вышла из тьмы розо­пер­стая Эос.

πὰρ᾽ δ᾽ ἄρ᾽ ἐυμμελίην Πεισίστρατον, ὄρχαμον ἀνδρῶν,
ὅς οἱ ἔτ᾽ ἠίθεος παίδων ἦν ἐν μεγάροισιν·
αὐτὸς δ᾽ αὖτε καθεῦδε μυχῷ δόμου ὑψηλοῖο,
τῷ δ᾽ ἄλοχος δέσποινα λέχος πόρσυνε καὶ εὐνήν.
Ἦμος δ᾽ ἠριγένεια φάνη ῥοδοδάκτυλος Ἠώς,

405 Нестор-вла­ды­ка, наезд­ник герен­ский, под­няв­шись с посте­ли,
Из дому вышел и сел на глад­ко оте­сан­ных кам­нях,
Воз­ле поро­га высо­ких две­рей его дома сто­яв­ших, —
Белых, до ярко­го блес­ка лоще­ных, боль­ших, на кото­рых
Сижи­вал преж­де Нелей, по разум­но­сти схо­жий с бес­смерт­ным.

ὤρνυτ᾽ ἄρ᾽ ἐξ εὐνῆφι Γερήνιος ἱππότα Νέστωρ,
ἐκ δ᾽ ἐλθὼν κατ᾽ ἄρ᾽ ἕζετ᾽ ἐπὶ ξεστοῖσι λίθοισιν,
οἵ οἱ ἔσαν προπάροιθε θυράων ὑψηλάων,
λευκοί, ἀποστίλβοντες ἀλείφατος· οἷς ἔπι μὲν πρὶν
Νηλεὺς ἵζεσκεν, θεόφιν μήστωρ ἀτάλαντος·

410 Керой, одна­ко, сми­рен­ный, уж в цар­ст­во Аида сошел он.
Нестор герен­ский, защи­та ахей­цев, теперь там усел­ся.
Жезл в руках он дер­жал. Вкруг него собра­ли­ся тол­пою,
Вый­дя из спа­лен сво­их, сыно­вья его — Стра­тий, Ехе­фрон,
Арет, Пер­сей и подоб­ный богам Фра­си­мед гор­де­ли­вый.

ἀλλ᾽ ὁ μὲν ἤδη κηρὶ δαμεὶς Ἀιδόσδε βεβήκει,
Νέστωρ αὖ τότ᾽ ἐφῖζε Γερήνιος, οὖρος Ἀχαιῶν,
σκῆπτρον ἔχων. περὶ δ᾽ υἷες ἀολλέες ἠγερέθοντο
ἐκ θαλάμων ἐλθόντες, Ἐχέφρων τε Στρατίος τε
Περσεύς τ᾽ Ἄρητός τε καὶ ἀντίθεος Θρασυμήδης.

415 Сле­дом за ними, шестым, и герой Писи­страт появил­ся.
И Теле­ма­ха сюда при­ве­ли и с собой уса­ди­ли.
Нестор, наезд­ник герен­ский, с такой обра­тил­ся к ним речью:
«Живо мое поже­ла­нье испол­ни­те, милые дети!
Мило­сти преж­де все­го я хочу испро­сить у Афи­ны,

τοῖσι δ᾽ ἔπειθ᾽ ἕκτος Πεισίστρατος ἤλυθεν ἥρως,
πὰρ δ᾽ ἄρα Τηλέμαχον θεοείκελον εἷσαν ἄγοντες.
τοῖσι δὲ μύθων ἦρχε Γερήνιος ἱππότα Νέστωρ·
«Καρπαλίμως μοι, τέκνα φίλα, κρηήνατ᾽ ἐέλδωρ,
ὄφρ᾽ ἦ τοι πρώτιστα θεῶν ἱλάσσομ᾽ Ἀθήνην,

420 К нам само­лич­но при­шед­шей на пыш­ное пир­ше­ст­во бога.
В поле за тел­кой отправь­ся один, чтоб была здесь ско­рее;
Пусть ее с поля пас­тух, коров там пасу­щий, при­го­нит.
Так­же отправь­ся один к Теле­ма­хо­ву чер­но­му суд­ну,
Всех това­ри­щей к нам при­веди, оставь лишь дво­их там.

ἥ μοι ἐναργὴς ἦλθε θεοῦ ἐς δαῖτα θάλειαν.
ἀλλ᾽ ἄγ᾽ ὁ μὲν πεδίονδ᾽ ἐπὶ βοῦν, ἴτω, ὄφρα τάχιστα
ἔλθῃσιν, ἐλάσῃ δὲ βοῶν ἐπιβουκόλος ἀνήρ·
εἷς δ᾽ ἐπὶ Τηλεμάχου μεγαθύμου νῆα μέλαιναν
πάντας ἰὼν ἑτάρους ἀγέτω, λιπέτω δὲ δύ᾽ οἴους·

425 Так­же один пусть при­ка­жет Лаэр­ту прий­ти поско­рее,
Масте­ру дел золотых, чтоб рога у телуш­ки опра­вил
В золо­то. Все осталь­ные остань­тесь. Ска­жи­те там в доме,
Чтобы рабы­ни обед поско­рее гото­ви­ли пыш­ный,
Сту­лья б поста­ви­ли, дров и бле­стя­щей воды при­нес­ли бы».

εἷς δ᾽ αὖ χρυσοχόον Λαέρκεα δεῦρο κελέσθω
ἐλθεῖν, ὄφρα βοὸς χρυσὸν κέρασιν περιχεύῃ.
οἱ δ᾽ ἄλλοι μένετ᾽ αὐτοῦ ἀολλέες, εἴπατε δ᾽ εἴσω
δμῳῇσιν κατὰ δώματ᾽ ἀγακλυτὰ δαῖτα πένεσθαι,
ἕδρας τε ξύλα τ᾽ ἀμφὶ καὶ ἀγλαὸν οἰσέμεν ὕδωρ».

430 Так он ска­зал. Сыно­вья тороп­ли­во за дело взя­ли­ся.
Тел­ка с поля при­шла. При­шли с чер­но­бо­ко­го суд­на
Спут­ни­ки, вме­сте сюда с Теле­ма­хом при­плыв­шие. Мед­ник
С мед­ным при­шел инстру­мен­том, посо­бьем в коваль­ном искус­ст­ве;
Креп­кие кле­щи с собой он при­нес, нако­валь­ню и молот, —

Ὣς ἔφαθ᾽, οἱ δ᾽ ἄρα πάντες ἐποίπνυον. ἦλθε μὲν ἂρ βοῦς
ἐκ πεδίου, ἦλθον δὲ θοῆς παρὰ νηὸς ἐίσης
Τηλεμάχου ἕταροι μεγαλήτορος, ἦλθε δὲ χαλκεὺς
ὅπλ᾽ ἐν χερσὶν ἔχων χαλκήια, πείρατα τέχνης,
ἄκμονά τε σφῦραν τ᾽ ἐυποίητόν τε πυράγρην,

435 Все, чем над золо­том нуж­но работать. При­шла и Афи­на
Жерт­ву при­нять. Пре­ста­ре­лый же Нестор, наезд­ник герен­ский,
Золо­то дал. Позо­ло­той рога у телуш­ки искус­но
Мастер покрыл, чтобы серд­це боги­ни пора­до­вать блес­ком.
Тел­ку вели за рога бого­рав­ный Ехе­фрон и Стра­тий;

οἷσίν τε χρυσὸν εἰργάζετο· ἦλθε δ᾽ Ἀθήνη
ἱρῶν ἀντιόωσα. γέρων δ᾽ ἱππηλάτα Νέστωρ
χρυσὸν ἔδωχ᾽· ὁ δ᾽ ἔπειτα βοὸς κέρασιν περίχευεν
ἀσκήσας, ἵν᾽ ἄγαλμα θεὰ κεχάροιτο ἰδοῦσα.
βοῦν δ᾽ ἀγέτην κεράων Στρατίος καὶ δῖος Ἐχέφρων.

440 Из дома вый­дя, кув­шин, рас­цве­чен­ный узо­ром, с водою
Вынес одною рукою Арет, в дру­гой же кор­зи­ну
Нес с ячме­нем. С топо­ром отто­чен­ным в руках, перед тел­кой,
Чтобы удар нане­сти, сто­ял Фра­си­мед боестой­кий.
Чашу под­ста­вил Пер­сей. Пре­ста­ре­лый же Нестор наезд­ник,

χέρνιβα δέ σφ᾽ Ἄρητος ἐν ἀνθεμόεντι λέβητι
ἤλυθεν ἐκ θαλάμοιο φέρων, ἑτέρῃ δ᾽ ἔχεν οὐλὰς
ἐν κανέῳ πέλεκυν δὲ μενεπτόλεμος Θρασυμήδης
ὀξὺν ἔχων ἐν χειρὶ παρίστατο βοῦν ἐπικόψων.
Περσεὺς δ᾽ ἀμνίον εἶχε· γέρων δ᾽ ἱππηλάτα Νέστωρ

445 Руки омыв, ячме­нем всю телуш­ку осы­пал и, сре­зав
Шерсть с голо­вы ее, бро­сил в огонь и молил­ся Афине.
Все помо­ли­лись потом и осы­па­ли зер­на­ми жерт­ву.
Несто­ров сын, Фра­си­мед гор­де­ли­вый, мгно­вен­но при­бли­зясь
К жерт­ве, нанес ей удар, раз­ру­бив топо­ром сухо­жи­лья

χέρνιβά τ᾽ οὐλοχύτας τε κατήρχετο, πολλὰ δ᾽ Ἀθήνῃ
εὔχετ᾽ ἀπαρχόμενος, κεφαλῆς τρίχας ἐν πυρὶ βάλλων.
Αὐτὰρ ἐπεί ῥ᾽ εὔξαντο καὶ οὐλοχύτας προβάλοντο,
αὐτίκα Νέστορος υἱὸς ὑπέρθυμος Θρασυμήδης
ἤλασεν ἄγχι στάς· πέλεκυς δ᾽ ἀπέκοψε τένοντας

450 Шеи, и силу у тел­ки рас­сла­бил. И клик испу­сти­ли
Доче­ри все и невест­ки с самой Евриди­кой почтен­ной,
Несто­ра стар­ца женою, Климе­но­вой доче­рью стар­шей.
Те же, с широ­ко­до­рож­ной зем­ли при­под­няв­ши, дер­жа­ли
Тел­ку. Ножом Фра­си­мед ее в шею уда­рил. Когда же

αὐχενίους, λῦσεν δὲ βοὸς μένος. αἱ δ᾽ ὀλόλυξαν
θυγατέρες τε νυοί τε καὶ αἰδοίη παράκοιτις
Νέστορος, Εὐρυδίκη, πρέσβα Κλυμένοιο θυγατρῶν.
οἱ μὲν ἔπειτ᾽ ἀνελόντες ἀπὸ χθονὸς εὐρυοδείης
ἔσχον· ἀτὰρ σφάξεν Πεισίστρατος, ὄρχαμος ἀνδρῶν.

455 Чер­ная вытек­ла кровь и дух ее кости оста­вил,
Тот­час на части ее разде­ли­ли и, выре­зав бед­ра
Так, как обы­чай велит, обре­зан­ным жиром в два слоя
Их обер­ну­ли и мясо сло­жи­ли на них осталь­ное.
Нестор сжи­гал на огне их, баг­ря­ным вином окроп­ляя.

τῆς δ᾽ ἐπεὶ ἐκ μέλαν αἷμα ῥύη, λίπε δ᾽ ὀστέα θυμός,
αἶψ᾽ ἄρα μιν διέχευαν, ἄφαρ δ᾽ ἐκ μηρία τάμνον
πάντα κατὰ μοῖραν, κατά τε κνίσῃ ἐκάλυψαν
δίπτυχα ποιήσαντες, ἐπ᾽ αὐτῶν δ᾽ ὠμοθέτησαν.
καῖε δ᾽ ἐπὶ σχίζῃς ὁ γέρων, ἐπὶ δ᾽ αἴθοπα οἶνον

460 Юно­ши, око­ло стоя, дер­жа­ли в руках пяти­зуб­цы.
После, как бед­ра сожгли и отведа­ли потро­хов жерт­вы,
Про­чее все, на кус­ки разде­лив и наткнув­ши на пру­тья,
Нача­ли жарить, рука­ми дер­жа заост­рен­ные пру­тья.
Вымы­ла гостя меж тем Поли­ка­ста, пре­крас­ная дева,

λεῖβε· νέοι δὲ παρ᾽ αὐτὸν ἔχον πεμπώβολα χερσίν.
αὐτὰρ ἐπεὶ κατὰ μῆρ᾽ ἐκάη καὶ σπλάγχνα πάσαντο,
μίστυλλόν τ᾽ ἄρα τἆλλα καὶ ἀμφ᾽ ὀβελοῖσιν ἔπειραν,
ὤπτων δ᾽ ἀκροπόρους ὀβελοὺς ἐν χερσὶν ἔχοντες.
Τόφρα δὲ Τηλέμαχον λοῦσεν καλὴ Πολυκάστη,

465 Несто­ра млад­шая дочь, Неле­е­ва слав­но­го сына,
Вымыв­ши, мас­лом бле­стя­щим она ему тело натер­ла,
Пле­чи же гостя оде­ла пре­крас­ным пла­щом и хито­ном.
Видом подоб­ный бес­смерт­ным богам, из ван­ны он вышел
И, подой­дя, воз­ле Несто­ра сел, вла­ды­ки наро­дов.

Νέστορος ὁπλοτάτη θυγάτηρ Νηληιάδαο.
αὐτὰρ ἐπεὶ λοῦσέν τε καὶ ἔχρισεν λίπ᾽ ἐλαίῳ,
ἀμφὶ δέ μιν φᾶρος καλὸν βάλεν ἠδὲ χιτῶνα,
ἔκ ῥ᾽ ἀσαμίνθου βῆ δέμας ἀθανάτοισιν ὁμοῖος·
πὰρ δ᾽ ὅ γε Νέστορ᾽ ἰὼν κατ᾽ ἄρ᾽ ἕζετο, ποιμένα λαῶν.

470 Было тем вре­ме­нем мясо изжа­ре­но, с вер­те­лов сня­то.
Сели они за обед. Забот­ли­во мужи ходи­ли
Вкруг пиро­вав­ших, вино в золотых пода­вая им куб­ках.
После того как питьем и едой уто­ли­ли жела­нье,
Нестор, наезд­ник герен­ский, с такой обра­тил­ся к ним речью:

Οἱ δ᾽ ἐπεὶ ὤπτησαν κρέ᾽ ὑπέρτερα καὶ ἐρύσαντο,
δαίνυνθ᾽ ἑζόμενοι· ἐπὶ δ᾽ ἀνέρες ἐσθλοὶ ὄροντο
οἶνον οἰνοχοεῦντες ἐνὶ χρυσέοις δεπάεσσιν.
αὐτὰρ ἐπεὶ πόσιος καὶ ἐδητύος ἐξ ἔρον ἕντο,
τοῖσι δὲ μύθων ἦρχε Γερήνιος ἱππότα Νέστωρ·

475 «Ну-ка, дети мои, запря­ги­те коней пыш­но­гри­вых
Для Теле­ма­ха, введя под ярмо их, чтоб мог он поехать».
Так он ска­зал. И охот­но при­ка­зу они под­чи­ни­лись.
Тут же не мед­ля впряг­ли в колес­ни­цу коней лег­ко­но­гих.
Ключ­ни­ца им на доро­гу вина поло­жи­ла и хле­ба,

«Παῖδες ἐμοί, ἄγε Τηλεμάχῳ καλλίτριχας ἵππους
ζεύξαθ᾽ ὑφ᾽ ἅρματ᾽ ἄγοντες, ἵνα πρήσσῃσιν ὁδοῖο».
Ὣς ἔφαθ᾽, οἱ δ᾽ ἄρα τοῦ μάλα μὲν κλύον ἠδ᾽ ἐπίθοντο,
καρπαλίμως δ᾽ ἔζευξαν ὑφ᾽ ἅρμασιν ὠκέας ἵππους.
ἐν δὲ γυνὴ ταμίη σῖτον καὶ οἶνον ἔθηκεν

480 Вме­сте с едою, какую обыч­но цари потреб­ля­ют.
На колес­ни­цу пре­крас­ную встал Теле­мах бого­рав­ный;
Сле­дом и Несто­ров сын Писи­страт, мужей пове­ли­тель,
На колес­ни­цу взо­шел и взял­ся за бле­стя­щие вож­жи.
Коней бичом он хлест­нул. Охот­но они поле­те­ли

ὄψα τε, οἷα ἔδουσι διοτρεφέες βασιλῆες.
ἂν δ᾽ ἄρα Τηλέμαχος περικαλλέα βήσετο δίφρον·
πὰρ δ᾽ ἄρα Νεστορίδης Πεισίστρατος, ὄρχαμος ἀνδρῶν,
ἐς δίφρον τ᾽ ἀνέβαινε καὶ ἡνία λάζετο χερσί,
μάστιξεν δ᾽ ἐλάαν, τὼ δ᾽ οὐκ ἀέκοντε πετέσθην

485 Полем и сза­ди себя оста­ви­ли Пилос высо­кий.
Кони весь день напро­лет, ярмо сотря­сая, нес­ли­ся.
Солн­це тем вре­ме­нем село, и тенью покры­лись доро­ги.
При­бы­ли в Феры они и заеха­ли в дом к Дио­клею.
Сыном он был Орти­ло­ха, рож­ден­но­го богом Алфе­ем.

ἐς πεδίον, λιπέτην δὲ Πύλου αἰπὺ πτολίεθρον.
οἱ δὲ πανημέριοι σεῖον ζυγὸν ἀμφὶς ἔχοντες.
Δύσετό τ᾽ ἠέλιος σκιόωντό τε πᾶσαι ἀγυιαί,
ἐς Φηρὰς δ᾽ ἵκοντο Διοκλῆος ποτὶ δῶμα,
υἱέος Ὀρτιλόχοιο, τὸν Ἀλφειὸς τέκε παῖδα.

490 Там они ночь про­ве­ли, и он пре­под­нес им гостин­цы.
Рано рож­ден­ная вышла из тьмы розо­пер­стая Эос.
Коней они запряг­ли и, на пест­рую став колес­ни­цу,
Быст­ро к воротам на ней через пор­тик помча­ли­ся звон­кий.
Коней хлест­нул Писи­страт. Охот­но они поле­те­ли.

ἔνθα δὲ νύκτ᾽ ἄεσαν, ὁ δὲ τοῖς πὰρ ξείνια θῆκεν.
Ἦμος δ᾽ ἠριγένεια φάνη ῥοδοδάκτυλος Ἠώς,
ἵππους τε ζεύγνυντ᾽ ἀνά θ᾽ ἅρματα ποικίλ᾽ ἔβαινον·
ἐκ δ᾽ ἔλασαν προθύροιο καὶ αἰθούσης ἐριδούπου·
μάστιξεν δ᾽ ἐλάαν, τὼ δ᾽ οὐκ ἀέκοντε πετέσθην.

495 Вско­ре рав­ни­ны достиг­ли, бога­то зарос­шей пше­ни­цей.
Там они кон­чи­ли путь — так быст­ро домча­ли их кони.
Солн­це тем вре­ме­нем село, и тенью покры­лись доро­ги.

ἷξον δ᾽ ἐς πεδίον πυρηφόρον, ἔνθα δ᾽ ἔπειτα
ἦνον ὁδόν· τοῖον γὰρ ὑπέκφερον ὠκέες ἵπποι.
δύσετό τ᾽ ἠέλιος σκιόωντό τε πᾶσαι ἀγυιαί.

<<<
>>>

ПРИМЕЧАНИЯ

Ст. 2. Мно­го­мед­ное небо. — Эпи­тет неба «мед­ное» часто встре­ча­ет­ся в гоме­ров­ском эпо­се, т. к. оно реаль­но мыс­ли­лось в виде полу­сфе­ры из меди и желе­за.

Ст. 6. Живот­ные чер­но­го цве­та при­но­си­лись в жерт­ву хто­ни­че­ским (под­зем­ным) боже­ствам, а так­же богу моря Посей­до­ну.

Ст. 25. Сово­окая. — Сова счи­та­лась свя­щен­ной пти­цей боги­ни Афи­ны.

Ст. 45. Гре­ки зна­ли так­же и бес­кров­ные жерт­вы, из кото­рых самы­ми рас­про­стра­нен­ны­ми были воз­ли­я­ния раз­лич­ных жид­ко­стей, начи­ная водой и кон­чая медом и моло­ком.

Ст. 72 и сл. Вопрос Несто­ра, спра­ши­ваю­ще­го Мен­то­ра (Афи­ну) и Теле­ма­ха, не раз­бой­ни­ки ли они, обусловлен свое­об­ра­зи­ем отно­ше­ния гоме­ров­ско­го обще­ства к гра­бе­жу и раз­бою. Общи­ны той эпо­хи находились друг с дру­гом в непре­стан­ной войне: ограб­ле­ние соседей и жесто­чай­шие на них напа­де­ния не счи­та­лись в те вре­ме­на позор­ным делом.

Ст. 105. …пред­во­ди­мые сыном Пелея — т. е. Ахил­ле­сом.

Ст. 109. Име­ет­ся в виду Аякс, сын Тела­мо­на.

Ст. 132 и сл. Намек на миф, рас­ска­зы­вав­ший о несча­стьях, упор­но пре­сле­до­вав­ших поко­ри­те­лей Трои при их воз­вра­ще­нии в Гре­цию и обу­слов­лен­ных гне­вом богов.

Ст. 163. Дву­хво­стые суда — кораб­ли, изо­гну­тые с кор­мы и носа.

Ст. 167. Тидид. — Речь идет о Дио­меде, сыне Тидея. Гре­ки не зна­ли фами­лий; вме­сто них они употреб­ля­ли имя и патро­ни­мик, т. е. про­зва­ние по отцу, отче­ст­во (Тидид — сын Тидея). Нали­чие патро­ни­ми­ка в гомеровское вре­мя — свиде­тель­ст­во проч­но сло­жив­ших­ся пат­ри­ар­халь­ных отноше­ний с ука­за­ни­ем род­ства по отцу.

Ст. 189. …бли­ста­тель­ный сын Ахил­ле­са — Неопто­лем.

Ст. 193. Атрид — Ага­мем­нон.

Ст. 195 и сл. Под­ра­зу­ме­ва­ет­ся месть Оре­ста, сына Ага­мем­но­на, Эги­сту. Сен­тен­ция: Вот как полез­но и т. д. — типич­на для родо­во­го строя, считавше­го обы­чай кров­ной мести свя­тым делом.

Ст. 279 и сл. Соглас­но гре­че­ским пред­став­ле­ни­ям, ско­ро­по­стиж­ная смерть чело­ве­ка в рас­цве­те сил нано­сит­ся стре­ла­ми Апол­ло­на и Арте­ми­ды; первый губит муж­чин, вто­рая — жен­щин.

Ст. 332. Речь идет о заклю­чи­тель­ной части жерт­во­при­но­ше­ния и о возлиянии богам.

Ст. 378. Дочь Эгиохо­ва Три­то­ге­нея — Афи­на, дочь Зев­са; эгиох — эпи­тет Зев­са, озна­чаю­щий либо (ста­рое тол­ко­ва­ние) эгидо­дер­жав­ный, либо тучего­ни­тель. Эгида — мехо­вой пан­цирь на груди гре­че­ско­го вои­на, который носи­ли в древ­ней­шую эпо­ху. Зна­че­ние вто­ро­го эпи­те­та боги­ни — Три­т­ге­нея — до сих пор не раз­га­да­но.

Ст. 445 и сл. Опи­сы­ва­ет­ся обыч­ный ход жерт­вен­но­го обряда: осы­па­ние жерт­вен­но­го живот­но­го хлеб­ны­ми зер­на­ми и сожже­ние (в нача­ле жертвопри­но­ше­ния) шер­сти, сре­зан­ной с голо­вы зака­лы­ва­е­мо­го живот­н­го.

Ст. 460. Пяти­зуб­цы — боль­ших раз­ме­ров вил­ки, снаб­жен­ные пятью зубьми.

Предыдущая >>> Оглавление <<< Следующая